Новая реальность (СИ)

— Я запрограммировал автопилот, — доложил Джейкоб. — Можно уходить.

«Астерион» начал свой последний полёт в сторону огромного паукообразного корабля.

— Уходим! — Романенко махнул рукой. — Салливан, ты чего там застрял?!

— Секунду! К нам приближаются пять… — Фредерик ещё не договорил, как корабль хорошенько тряхнуло. Выстрел пробил броню в центральной части корпуса, повредив трубопроводы и энергетические реле, напряжение резко подскочило, на мостике взорвалось несколько вмонтированных в переборку стоек с оборудованием. Спонтанно запустились маневровые двигатели, и корабль сошёл с курса.

— Чёрт! — выругался пилот и кинулся обратно к штурвалу. — Автоматическое управление отключилось — автопилот накрылся!

— Я доведу корабль, уходите, — сказал Романенко.

— Но капитан… — Салливан аж опешил.

— Уходите! Это приказ! — рявкнул Романенко, посмотрев на старпома.

В глазах его плескалась такая решительность пополам с яростью, что все возражения Фредерика застряли у него в горле, так и не сорвавшись с губ.

Он молча кивнул и встал по стойке смирно, приложив руку к голове. Джейкоб повторил его жест.

— Было честью служить под вашим началом!

А затем оба покинули мостик.

* * *

Гена умудрился установить четыре заряда в разных местах мостика. К этому моменту Михеев уже умер, как и несколько других бойцов. Их оставалось семеро. Вполне достаточно, чтобы успеть выполнить задуманное. Озимцев установил таймер на 10 секунд — минимальная задержка перед срабатыванием. На мостик ворвались нимерийские солдаты, поливая всё вокруг плазмой. Ещё четверо его бойцов отправились в мир иной. Солдат, сидевший рядом с ним, взглянул на Гену. Говорить что-либо сейчас не имело смысла, всё равно он ничего бы не услышал, вокруг шипели и трещали испаряющиеся части переборок и приборов, поэтому Озимцев просто показал на пальцах десятку, а затем отдал честь. Солдат понимающе кивнул и тоже приложил руку к шлему. А затем Гена нажал кнопку на детонаторе, и пошёл обратный отсчёт. Он присоединился к двум оставшимся бойцам, его палец намертво зажал гашетку его ружья. Кажется, он что-то кричал, но что именно, не знал он сам. В тот момент ему казалось, что цифры на таймере ползли со скоростью улитки — восемь… с-е-е-е-мь… ш-е-е-е-е-е-е-е-есть… Упругая волна взрыва толкнула его в грудь, опрокинув навзничь, он перекатился через бок и обнаружил у себя перед лицом детонатор, выпавший из его руки.

Четыре… Три…

Нимерийцы добили двоих оставшихся бойцов спецназа, теперь в живых был только он. Они окружили Гену, отвратительные в своих уродливых бронекостюмах. Если бы Озимцев мог, он бы плюнул в их инопланетные морды.

Два… Один…

На него направили оружие, и вот уж это мгновение по-настоящему показалось Геннадию вечностью. Когда уже эта чёртова единица смениться на…

НОЛЬ!

Плазменная взрывчатка оказалась намного мощнее, чем Озимцев мог себе представить. Вырвавшаяся плазма нагрелась до чудовищной температуры, и в буквальном смысле зажгла корабль. Флагман нимерийского флота таял на глазах. Разгоняемая вторичными внутренними взрывами, плазма быстро распространилась и поглотила половину корабля. Менее чем за минуту крейсер превратился в бесформенную вязкую массу, расплывшись в пространстве.

* * *

В тот момент, когда Гена устанавливал последнюю из четырёх взрывчаток, Лёша сел на место рулевого. Он выставил таймер самоуничтожения с запасом, на случай, если придётся долго маневрировать, подбираясь к цели поближе. Алексей с трудом выровнял корабль, который уже почти не слушался команд, и снова направил его на «осьминога». Тот уже, по-видимому, был почти готов к выстрелу, чем бы он там ни собрался стрелять. По щупальцам растеклось зеленовато-бурое сияние, переходящее внутри дырки тора в желтоватые оттенки. На счастье, Алексея, оборудование и часть программного обеспечения, отвечающие за огонь из фазеров, ещё работали, и он смог включить автоматический режим обороны, хоть как-то отстреливаясь от наседающих нимерийцев. Лёша всё больше и больше разгонял корабль с помощью единственной оставшейся квантовой излучающей пластины. «Астерион» сотрясала крупная дрожь, казалось, будто он — это живой организм, чующий близкую погибель. Ещё один заход нимерийских истребителей, и «Астерион» лишился второй пластины двигателя. Теперь разгоняться он уже больше не мог, но набранной скорости вполне хватало, к тому же оставались ещё маневровые двигатели. Их-то Лёша и собирался использовать для последней коррекции курса.

— Критические повреждения основных систем. Уровень энергии упал до 10 %. Фазовые орудия отключены, — сообщил голос бортового компьютера.