Новая родина

— Произошедшее по методам исполнения напоминает методы действия так называемых террористических организаций… — капитан держал кулаки на столе, запястья вылезли из рукавов форменного белого мундира, костяшки пальцев побелели. — Э… это преследовавшие политические цели группы людей… они совершали массовые немотивированные убийства с целью посеять страх и добиться каких-то результатов… в период… особенно активно — незадолго до начала Третьей мировой… Последние террористические организации были уничтожены силами правопорядка во времена Промежутка… Мы просто не в силах… мы не понимаем, кто мог сделать то, что было сделано… Это до такой степени противоестественно, что мы даже рассматривали вариант техногенной аварии. Однако, характер взрывного устройства — емкость, содержавшая примерно полтора центнера пороха, перемешанного с галькой — указывает на то, что это дело рук вабиска Иррузая. Я повторяю — именно и только Иррузая! Но что совершенно необъяснимо, — в голосе Белькова прорвалось отчаянье, — как они со взрывным устройством могли попасть в Озерный! Остается вариант чьей-то маскировки под иррузайцев… однако не укладывается в голове мысль о возможности совершения подобного злодеяния руками… Все службы охраны правопорядка работают с полной отдачей, мы надеемся добиться результатов…

…Игорь стоял возле экрана, скрестив на груди руки и набычившись. Ему было тяжело дышать, он все еще переживал увиденные перед выступлением капитана кадры.

В Озерном, на окраине, произошел взрыв пороховой (?!?) бомбы, заложенной в мусорный контейнер. Сто пятьдесят килограмм черного пороха разнесли ёмкость вдребезги, добавив к гальке обломки пластика. Увиденное Игорем живо напомнило ему фильмы или хроники времен второй половины XX — начала XXI веков. Дикое, бессмысленное время… Взрыв произошел недалеко от остановки струнника вскоре после окончания занятий в школе.

Пятеро взрослых и двадцать четыре ребенка в возрасте шести-четырнадцати лет погибли на месте. Двое взрослых и трое детей умерли чуть позже несмотря на помощь окружающих и оперативное вмешательство врачей. Восемь взрослых и двадцать детей наводились в центральной больнице города. С ранениями различной степени тяжести. Еще человек двадцать были ранены легко.

Игорю врезался в память снег на месте взрыва. Он был весь подтаявший, дырчатый от крови.

Он был красный.

Когда начали показывать репортаж из больницы, Игорь отключился.

Во время Галактической войны — даже в ее конце, когда все стороны ожесточились, даже сторки, не церемонившиеся с пленными! — никто из воевавших СПЕЦИАЛЬНО не поднимал оружия на женщин и детей вражеской стороны. К ним могли относиться лучше (как земляне, в память которых крепко впечатались ужасы Серых Войн, или скиутты, презиравшие тех, кто показывал силу и власть на самках и детенышах) или хуже (как те же сторки или нечеловеческие в суждениях и поступках дайрисы), но никто не делал их объектом уничтожения сознательно! Фоморы позже — те да, те… но те — другое дело! Это была некрожизнь, потусторонняя и открыто враждебная по своей сути…

Игорь еще не успел отойти от аппарата, когда на экране появился Борька. Глаза следопыта и начальника штаба «Волколаков» были красные, но губы — плотно сжаты, а взгляд — налит злобой. Не здороваясь, он заговорил о совсем, казалось, постороннем, глядя куда-то поверх плеча Игоря:

— Игорь, я очень хочу побывать в космосе. На всех планетах. На всех, слышишь?! Я хочу увидеть пляжи Зеленого Шара. Хочу увидеть бури на Океаниде и ее подводные города. Хочу увидеть золотые леса Рады. Хочу увидеть пустыни Нова-Гоби. И холмы Сапфира, и рассветы на Багровой, и табуны в степях Константины. И скалы Нью Уэллс хочу увидеть, и джунгли на Сребрине, и… и… и все планеты Нейтралов, и Чужих даже, все, все планеты, какие есть! Но я не улечу со СВОЕЙ планеты даже на день, пока мы не разделаемся с этой сволочью, которая… которая… — Игорь вдруг всхлипнул и простонал: — Которая убила мою сестричку! — и он упал лицом на руки, скрещенные на столе, возле которого сидел.

Игорь окаменел. Он хорошо помнил двух СТАРШИХ сестер Борьки, гордых славянских красавиц. Но почти не помнил тихую, спокойную девятилетнюю младшую. Он видел ее редко — у девочки был большой талант резьбы по дереву и кости, она жила и училась в интернате при дворце генерал-губернатора…

Как же так?!

Игорь выключил аппарат и несколько минут сидел, стиснув кулаками виски и пытаясь хоть что-то подумать. Потом вдруг с ругательством вскочил, схватил попавшейся ему под руку диск — пронзительно взвизгнув в полете, тот метнулся через всю комнату невидимой молнией и перерубил бордюрную планку у дверного косяка. Повернувшись к аппарату вновь, Игорь начал вызывать генерал-губернатора…

…Это оказалось нелегко — долго, трудно, не то, что раньше, когда был прямой канал. Кажется, с какой-нибудь планетой было бы легче связаться, чем с Довженко-Змаем… но наконец тот появился на экране.

— Я знаю, кто это сделал, — сказал Игорь. Генерал-губернатор не удивился — он кивнул:

— Я тоже, Игорь.

— Это затем, чтобы тебя свалить. Понимаешь?