Новая Россия, или это мы, оба-двое (СИ)

Иван Михалыч вполне заслуженно пользовался среди своих коллег уважением и, не побоюсь красного словца, здоровой завистью, которой можно завидовать человеку, своими руками сотворившему себе родному, дорогому и любимому полновесное человеческое счастье. Материальность счастья, которое Иван Михалыч лепил всю свою сознательную жизнь, а также его личные качества не случайно усадили в весьма почтенное кресло. Слава Богу с начала нового тысячелетия, со времен полной победы демократии, он мог смело расслабляться, а временами - в кругу хорошо связанных общими делами людей - вспоминать об ошибках молодости.

Изредка вспоминались и дружки по запрещенной ныне партии, членом которой ему приходилось состоять, как он искренне верил нынче - насильно. С содроганием вспоминал он партийные собрания, где приходилось произносить ничего не значащие здравицы во имя тех, кого сейчас вычеркнули изо всех учебников истории. К счастью, нашлись на его пути хорошие люди, отвадили, открыли глаза, и понеслась его жизнь по правильному руслу, хозяином которой стал Великий Лунный Заяц, повелитель Зелёного Змия и Укротитель неверных. Вообще-то, эта формулировка была насквозь неофициальной, но частенько употреблялась в качестве официальной титулатуры, причём, сие произведение разрешалось дополнять, изменять, но ни в коем случае не изменять смысла.

Пару раз вспоминались встречи в местной пивной, куда они частенько хаживали после очередного шабаша, где обсуждались будущие глобальные перемены. Особенно обострились чаяния перемен после закрытия винного отдела в центральном гастрономе, аккурат до приезда Великого Лунного Зайца. Правда, в то время Заяц был даже не зайцем, а зайчонком, но амбиции имел неимоверные и обещал направо-налево, панимашь, истребить, вырвать основы, утвердить, поощрить, растерзать, и всё остальное, что вашей душе угодно, лишь бы пошли за ним, родимым, хоть на край света.

Многие годы руководящей работы и неиссякаемой любви подельников по генеральной линии "Партии единого социального неравенства" залуженно дали ему хлеб насущный, включая такие мелочи, как осетринка, икорка красная, да чёрная, буженина, наливки, конъяки, колбасы копчёные, ананасы с рябчиками – словом, всё, что твоей душе угодно. Заслужил человек, чего там говорить. Однако, будучи по своей природе человеком огромной, можно сказать, феноменальной скромности, Иван Михалыч богатством своим не кичился и на показ не выставлял. Зато любил набираться пескариной мудрости и других тому же учил.

Стоит ли упоминать, что за это неоднократно был восхвален в газетах и оклеветан завистниками. Столь явная любовь и внимание простого народа не могли остаться без ответа и потому Иван Михалыч старался при всяком удобном случае ответить взаимностью. Где бы не случись митинг какой, али сборище людное, как он тут как тут: и сразу же скромная торжественная встреча, цветы, рукопожатия , небольшая пламенная речь, ответный рёв восторженной толпы… в общем, все как положено при развивающейся демократии. Порой, но не реже двух-трёх раз в неделю одна из местных многотиражек разражалась хвалебной статьёй, или мёдоточивым письмом некого верноподданого или интеллигентика, в котором они выражали свою любовь и клялись в верности проводимого им курса. Не забывали и о критике –чуткой и доброжелательной, совсем не похожей на безобразные, полные желчи и яда выпады.

Не раз и не два благодарил Иван Михалыч потусторонние и всесторонние силы за то, что в бурное и столь необходимое некоторым лицам время, не стоял в сторонке, что он первым в околотке поддержал борьбу с привелегиями, недостойными для истинного слуги народа и пересел с обкомовской "Волги" на демократичный "Мерседес". Столь смелый шаг вызвал в обществе огромный резонанс, Иван Михалыча тут же окрестили "зерцалом чести и бескорыстия". Данный титул Иван Михалычу пришёлся по вкусу, хотя виду и не показал, дабы не вызывать всяческих кривотолков, каковые порой случаются и в наше время, а в то тем более. Но при нужных люждях якобы ненароком обмолвился, что сей титул лучше подходит самому лунному Зайцу. З а что был допущен к целованию барской руки с последужщим повышением и возвышением.

Когда же наступил долгожданный день скидывания цепей тирании и тоталитаризма м стало модным клеймить красно-коричневых, заливаться горючими слезами над останками зверски замученных Романовых, Иван Михалыч со товарищи стал под шумок прибирать к рукам всё, что находилось в пределах досягаемости. Подобно своеим кумирам, включая и Великого Рыжего, он восклицал: "Приватизация, полная ваучеризация нашей страны и её дебилизация – есть залог процветания и успеха!" И ведь он, как оказалось, был прав. Когда бешеные процессы инфляции съели за короткий миг все накопления россиян, а Лунный Заяц изъявил желание лечь на рельсы, дабы таким методом устрашения остановить обнищание народа, обалдевший от постоянного изумления народ покорно последовал в предназначенное ему стойло, где и пребывал поныне.