Новая Россия, или, это мы, оба-двое! (СИ)

-Написание по тем бумагам, что были вручены ранее? А как же тогда быть с должностью помощника губернатора по особым поручениям?

Положительно, нашим героям выпал тот весьма нередкий шанс, когда вы встречаете непроходимую тупость, не пробиваемую ничем, даже прямым выстрелом из РПГ. Но, к сожалению, выбора в данный момент и в данной ситуации у них не было, а потому, вздохнув, Андрей принялся разжевывать прописные истины.

-Писатель, должен заниматься творчеством. Писать, творить, и, наконец, вытворять. И поелику возможно, участвовать в различных номинациях, конкурсах и вручениях Нобелевских премий. Теперь понятно, что нам надо? Есть же у вас какие-то литературные премии и так далее? Не могло все настолько вымереть.

-Ну, это у нас есть.

-Огласите нам весь список, пожалуйста.

Киса почесал голову, напряг свой могучий интеллект, затем вздохнул и достал телефон. Немного поигравшись с интернетом, он протянул довольно радостным голосом.

-Есть! Нашел! Вот, например, премия имени доктора Геббельса, вручается...

-Что-о?! - вскрикнули наши друзья. -Какого еще Геббельса?

-Здрасьте, - сказал Киса. -Доктор Геббельс, выдающийся м астер слова. Выступал на арене антикоммунизма, бичевал красно-коричневых, объединил СМИ Европы в единый поход против коммунистической заразы. Неужели не слыхали?

-Знавали мы еще не это, - протянул Андрей.

-А как насчет того, что сей колченогий доктор призывал к уничтожению людей? - спросил Сергей.

-Начет этого в истории ничего не говорится. Ну, так что, идем туда?

-Нет, это категорически нам не подходит. Надо что-нибудь попроще.

-Как насчет дискуссионного клуба имени Солженицына?

-Категорически неприемлемо. Ну его к бесу. Больше ничего нет?

-Сейчас поищем. Вот! Конференция по развитию олбанского языка. Сегодня. В Чубайс-Гранд-Отель. В 18.00.

-Албанского языка, вы хотели сказать?

-Нет. албанский это... это где-то в Азии. Или В туретчине. Или в Ливии? Ну, в общем, где-то тама.

-Н-да, с географией у вас явно дружбы нет.

-А на кой черт нам географии ваши, ежели в любое время посмотрел тута и все увидел. - указал удивленный Киса на свой телефон. -Даже доехать можно. И никаких ваших географиев нам не надо.

-Ну ладно. Бог с ней, с географией. А что у нас с олбанским языком?

-Пока не очень хорошо, - вздохнул Киса. -Возимся, возимся, а толку ноль. Мало говорят на нем.

-А вам тут что, русского совсем не хватает? - удивился Сергей.

-Ну, это, - замялся Киса.

-Говори как есть, не разменивайся на детали.

-Так на русском много че не понятно. Книги бывают также, особливо те, что еще не включены в индекс запретных книг.

-А это еще чт о такое?

-Ну, это книги, какие народу читать не дозволено, ибо побуждают думать не те мысли, что высочайшим образом дозволены, а те, что высочайше осуждены..

-Хм, - пробурчал Андрей. -Ну и порядки тут у вас.

-А что такого? - удивился Киса. -Чем меньше мыслей в голове, тем лучше. Одни радости в жизни.

-И у тебя?

-Что у меня?

-И у тебя радости в жизни от того, что мыслей никаких нет?

-А как же! - возгордился Киса.

И в течении получаса Киса объяснял обалдевшим друзьям сущность мышления без мыслей. Из той абракадабры, которую нагородил Киса, друзья поняли только одно - введено единомыслие по проекту некого гражданина Пруткова, внесенного в Государственную думу несколько недель назад. После всех приключений наши друзья не особенно и удивились этому обстоятельству. Скорее наоборот, сей почтенный факт укрепил их решимость бежать отсюда как можно скорее.

-Давай вернемся к нашим баранам.

-Но у нас нет баранов, - удивился Киса.

-Ладно, шут с ними. - обреченно махнул рукой Андрей.

-Шута тоже нет. - продолжал гнуть свою линию Киса.

Друзья переглянулись.

-Кароче, чел, слухай сюда. что я тебе гутарить буду. - не выдержал Сергей. -Ты мне щас все, как на духу, выложишь, понял, семенная вытяжка?

-Угу, - неожиданно восхитился Киса. -Сразу то нельзя было с этого начать? А то бараны, шуты...

-Заткнись, - ласково попросил Андрей. И Киса послушно закрыл рот. После чего Сергей наклонился к нему и приложил свой кулак к его носу:

-Слушай и вникай.

Киса немного побледнел, но постарался сохранить свое достоинство, или как это у них тут называется. Во всяком случае, ни единого звука он более не издал. пока Андрей, проникшийся важностью момента, объяснял ему, что и как нужно сделать.