Новая Россия в постели

Итак, Зарема. С первой минуты моего появления в доме Савельева я ощущала ее неприязнь ко мне. Но она восточная женщина, не то таджичка, не то киргизка, она никогда не проявляла этого. Говорят, что восточные женщины коварней восточных мужчин, я, конечно, не расистка, но в моем случае это подтвердилось. Хотя трудно было даже предположить, что она ненавидит меня до такой степени. Правда, если посмотреть на эту историю ретроспективно, то и Зарему понять можно. Что у нее за жизнь? Муж гений, это общепризнано, все им восхищаются, а про нее ни слова. То ли она есть, то ли ее нет, никто ее в упор не видит. Савельев каждые два месяца шумно влюбляется в новую девушку и тащит ее в супружескую постель, для него секс втроем и гарем — стиль жизни. Советская власть кончилась, и Зарема, как восточная женщина, возражать не смеет, не ехать же ей назад в Душанбе! К тому же у мусульман гарем в порядке вещей. И она разработала свою систему защиты: самых опасных, с ее точки зрения, конкуренток она сплавляет от мужа Мартину. А поскольку Мартин видит мир глазами Савельева, для него любая девушка, в которую влюблен Севельев, — идеал красоты и предмет обожания. Думаю, что в моем случае было то же самое. А я-то, идиотка, этого не понимала и удивлялась: как так? Савельев в меня влюблен, пригласил в аспирантуру, увел от Загоряева и вдруг своими руками отдал Мартину! Но оказалось, что все проще: Зарема с первого дня решила, что я для нее безумно опасна. Что я эдакая провинциальная тигрица, которая не просто переспит с ее мужем, но вообще заберет его. И она внушила и Савельеву, и Мартину, что я для Мартина идеальная пара. Я и умна, и красива, и все такое. То есть говоря по сути, это ей я обязана своим романом с Мартином. И все в ее системе сработало так, как было задумано, за исключением одного: Савельев, даже переключившись на других девушек, менее для Заремы опасных, меня не разлюбил ничуть. Когда я поселилась у Мартина, он от нас не вылезал. Он приводил к нам своих новых возлюбленных, он ел мои блинчики, он купался в нашем комфорте и обожании. А когда я ушла от Мартина, именно он внушил Мартину идею нашего воссоединения. И стал снова у нас бывать, бывать, бывать.

А Зарема решила, что я с ним сплю. Или возненавидела меня от ревности, потому что невозможно вынести восторги и комплименты, которые в течение двух лет расточает твой муж другой женщине! Обо всех своих других влюбленностях Савельев забывал через два-три месяца, они исчезали с Зареминого горизонта, как затонувшие лодки, а я — никак! И она использовала эту Веронику как торпеду для подрыва моего свадебного корабля. Она стала внушать ей, что Савельев, конечно, академик и гений, но уже старый и толстый, а вот Мартин — Мартин ей в самую пору. Он и молодой, и американец, и аристократ, и племянник сенатора, и с потрясающими перспективами. Он далеко пойдет, он может стать послом, министром, секретарем ООН. А я ему никакая не пара, я наглая и развратная, я лесбиянка и сволочь. А она, Вероника, лучше меня, чище, умней, талантливей.

Сколько нужно времени, чтобы убедить архангельскую девочку стать женой молодого и богатого американского дипломата? Зарема привела Веронику в сауну и буквально у всех на глазах подложила Мартину. Голенькую. Как это случилось?

Хотя в сауне несколько помещений — парилка, бассейн, раздевалка, бильярдная и прочее, — но на самом деле все голые и все на виду. Появляются Зарема с Никой, Зарему никто в упор не видит, а Савельев крутится возле Ники, купает ее в бассейне и вообще безумно хочет. А Мартин, глядя на это, тоже — автоматом. Потому что Савельев очень эмоционально ее превозносит, а у них с Мартином глубокие душевные связи. И я поняла, что тут никакой подстройки с переключением быть не может. Тем паче что Мартин меня избегает, я это звериным чутьем чувствую. Если я захожу в парилку, он выходит. Если я захожу в бассейн, он выходит. Я себе говорю: «Да Бога ради, пусть человек развлекается. Все-таки это сауна, все на виду, ничего страшного не случится, даже если Мартин и Савельев вдвоем эту Нику в бассейне полапают. А ночью я проведу подстройку с переключением, и на этом все кончится. То есть я поступила безумно беспечно, я же не знала Зареминых замыслов».