Новая Россия

Саудовская Аравия как государство также потерпела поражение, так как исчезновение светского Ирака, бывшего важнейшим фактором сдерживания Ирана, объективно усилило позиции последнего и позволило ему существенно укрепить свое влияние в исламском мире (несмотря на национальный фактор и то, что шииты остаются исламским меньшинством). Фактическое же разрушение Ирака отдало основную его часть, населенную шиитами, под неформальный контроль Ирана, что качественно укрепило его положение и позволило через Сирию и Ливан сформировать своеобразный «шиитский пояс», соединивший его со Средиземным морем и до разжигания войны в Сирии грозивший дать ему прямой выход на европейские рынки.

Таким образом, уничтожение саддамовского Ирака стало крайне болезненным поражением и для США, и для Саудовской Аравии, но именно как государств. Нефтяные же сообщества обоих, объединенные в техасско-саудовский клан, не просто получили огромные прибыли, но и, опираясь на них, смогли существенно укрепить и расширить свое геополитическое влияние.

Однако впервые в явной форме глобальный управляющий класс проявил себя, насколько можно судить, в ходе серии волнений, восстаний и революций на Большом Ближнем Востоке, в первую очередь в Северной Африке и Сирии, получившей название «арабская весна». Именно его активность, как представляется, породила бросающееся в глаза противоречие между полной неожиданностью для США событий в Тунисе (которые дали старт арабским революциям) и стремительностью их реакции (от использования материалов Wikileaks до распространения профессиональных инструкций для революционеров) на события в Северной Африке в целом.

Причина противоречия — в том, что в рамках одной и той же государственной оболочки США сегодня действуют два принципиально различных по своим устремлениям, хотя совпадающих по институтам (а порой и по отдельным людям) субъекта: национальная бюрократия и манипулирующий ею и использующий ее (во многом «втемную») как свой инструмент глобальный управляющий класс.

События в Тунисе стали полной неожиданностью для близорукой, инерционной и во многом «ситуационно реагирующей» на события, а не активно конструирующей их национальной бюрократии.

А вот глобальный управляющий класс, насколько можно понять, интенсивно и эффективно готовил их — и с восторгом воспользовался широкими возможностями, предоставляемыми революционным процессом.

Причины усилий глобального управляющего класса (являющегося практически синонимом современного Запада) по дестабилизации Большого Ближнего Востока (при всей объективной остроте проблем этого региона без этих усилий он сохранил бы свою стабильность, как это случилось, в частности, во время внутриполитического кризиса во многих его странах, вызванного удорожанием продовольствия в 2008 году) многослойны.

На поверхности мы видим традиционную логику борьбы за ресурсы. Здесь в рамках общей тенденции архаизации налицо возврат к логике колониализма, ведшего войны за непосредственный контроль за территориями, в первую очередь за нефтью и водой Ливии (о разбуривании и обустройстве созданным Каддафи государством огромного подземного моря пресной воды обычно забывают).

Кроме того, налицо месть Каддафи за социализм, а точнее — за трату ресурсов на обеспечение социальной справедливости. Принципиально важно, что не за теракт в Локерби, — сами ливийцы считали его ответным шагом, но Каддафи откупился от Запада, выдав непосредственных исполнителей, заплатив деньги и допустив в Ливию иностранный капитал. Это ярко характеризует вполне средневековый характер правового сознания нынешних лидеров «всего прогрессивного человечества»: заплати выкуп — и живи спокойно.

Но при этом не забывай, что ресурсы твоей страны рассматриваются этими лидерами как принадлежащие «всему человечеству», то есть в переводе на обычный язык — глобальным корпорациям, чьи интересы они представляют.