Новая русская империя

Сегодня российское общество, уйдя от абсолютизации восхваления Октябрьской революции, все же не должно забывать о том, что это было событие всемирно-исторического значения. Да, в Гражданскую войну погибли огромные массы народа, были репрессии в 30-е годы, но тем не менее это было событие, когда в обществе постарались установить социальную справедливость. И этот пример борьбы за социальное равенство и справедливость стал знаковым событием для всего мира, и то, что XX век прошел во многом под впечатлением, под влиянием Октябрьской революции 1917 года, на мой взгляд, является неоспоримым фактом. Отрицать это невозможно, при всех плюсах и минусах конкретных обстоятельств Октябрьской революции.

Именно поэтому показательна трагедия 50-х годов, когда разочарование в сталинской форме социализма бросило тень на значение всего социализма, порожденного Октябрем 1917 года, что повлекло за собой кризис мирового коммунистического движения.

Конечно, я считаю, что мы поймем самый главный урок, который нам нужно из этого извлечь, если ответим на вопрос: почему после гибели СССР смогла устоять в 90-е годы коммунистическая Куба, почему стоит коммунистический Китай? Почему левые партии в ряде арабских стран устояли даже тогда, когда руководство «демократической» России их предало? Так, Куба в течение нескольких лет находилась в состоянии двойной блокады — со стороны США и со стороны Российской Федерации. Ученики и последователи Октября устояли потому, что изначально соединили стремление к социальной справедливости, которым, прежде всего, насыщен Октябрь 1917 года, с национальными традициями и национальными особенностями своих стран, если хотите, с национальным духом, о котором писал О. Бауэр.

Когда идеи Хосе Марти соединились с марксизмом-ленинизмом, это укрепило Кубу настолько, что они и до сих пор стоят, как Остров Свободы. Более того, именно такое мировоззренческое единство породило феномен южноамериканского геополитического центра, когда, в противовес Вашингтону, образовался геополитический союз в лице Кубы, Венесуэлы, Боливии, Бразилии и ряда других государств. Поэтому я за то, чтобы мы перестали топтать собственное прошлое, перестали, вычеркивая 7 ноября из числа праздничных дней, оскорблять поколение наших дедов.

Основным событием для Народного союза, который я возглавляю, конечно же, будет Русский марш 4 ноября. Мы пойдем с лозунгами «За русский Народ!», «За русскую Землю!», «За русскую Веру!». Но для многих из нас и, я надеюсь, в будущем — для всего нашего общества 7 ноября останется исторической датой, которую будут связывать не только с памятью о радикал-экстремистах — большевиках, но и с признанием правоты тех стихийных народных движений, которые делали эту революцию, включая анархистов, социалистов-революционеров и многочисленных сторонников перемен в нашей стране, перемен во имя справедливости.

Уроки Октября 1917-го для России

(Лекция, прочитанная С.Н. Бабуриным перед студентами и преподавателями МГУ 23 октября 2007 г. в рамках проходившего на социологическом факультете лекционного цикла «Свободные чтения о революции 1917-го»)

Уважаемые коллеги!

Я обращаюсь к вам так, поскольку изначально кровно связан с образованием и наукой, был даже деканом юридического факультета уже к моменту моего первого избрания депутатом российского парламента в 1990 году, причем самым молодым деканом юридического факультета в СССР (стал таковым в двадцать девять лет). Между вторым и четвертым созывом Государственной думы был заместителем директора Института социально-политических исследований РАН, а в 2002 году стал ректором Российского государственного торгово-экономического университета, где и сейчас заведую одной из юридических кафедр. Поэтому для меня вуз — это родное, а Государственная дума — это ответственная, но временная миссия. Временная, в силу политических событий в нашей стране, ставшая в чем-то политическим смыслом моей практической деятельности.

Если мы возьмем минувшие пятнадцать лет, то разные поколения граждан нашей страны сойдутся в том, что перестройка и гибель Советского Союза в 1991 году по-новому заставили взглянуть наше общество и на Гражданскую войну, и на Революцию 1917 года. Для меня нет никаких сомнений в том, что Февральская революция 1917 года — это и есть момент гибели Державы.

Очень непросто для деятеля моего политического направления (а я отношу себя к национально-консервативному, почвенническому крылу), очень непросто оценивать Октябрь 1917 года. Дабы избежать крайностей апологетики или очернения, я предлагаю определиться в ключевых понятиях и сначала определить, что такое Россия.