Новая сила

Я, крепко стиснув зубы твердо звал её из ниоткуда, и лишь влага, текущая из глаз выдавала мои истинные чувства. Я ловил каждую черточку её образа, каждую морщинку на изнеможенном лице. Белла тихо вздохнула, а её хрупкая кисть нежно прикоснулась к моей дрожащей щеке.

- Как же ты любишь меня. Ты ещё так молод... будь счастлив.

- Как я могу быть счастливым без тебя?! Не уходи, только не уходи... - причитал я.

- Что ж ты, глупенький! Не плачь, ты же такой сильный, - мягко утешила Беллатриса, держась из последних сил. - Милосердный и отважный. Ты будешь счастлив.

- Без тебя мне не нужна никакая сила, никто и ничто... Я хочу быть с тобой!

- Мы и будем вместе, любимый, - её голос становился все тише и тише. - Я буду ждать тебя на Луне, забыл?

- Только не упади... - сдерживая слезы, я взирал на гибнущий цветок истинной любви.

- Не упаду... ты же придешь, а значит, я буду ждать... - грудь Беллы в последний раз поднялась, и остановилась навеки.

Последним её выдохом прошелестело: - Спасибо...

Кто-то положил руку мне на плечо. Я резко дернулся, сбрасывая нежеланного гостя, и зарылся лицом в постель, до боли сминая покрывало.

Истинное счастье, настоящая Любовь постучалась в окошко, заглянула на миг и ушла на веки. Умерла.

Я-ль недавно кричал воодушевленно - даешь победу любой ценой? На миг возникло предательское желание повернуть время вспять, ввергнуть мир в пучину хаоса, но окопаться с любимой на краю света. Победа над злом любой ценой? Только вот цена - все, что у тебя есть.

Я стал косвенной причиной гибели Дамблдора. Учителя больше нет. Жена, моя любимая черная роза ушла навеки. Увяла и осыпалась пеплом. А ещё сотни и сотни жизней, по моей вине, прямо или косвенно, от моей руки или моих просчетов...

Я поднял голову и прикрыл вздрагивающие веки.

Хочется прощения и раскаяния. Хочется забытья. Смерти. Покоя. Любви.

В такие моменты очень хочется поверить в загробную жизнь. Только любя ты живешь. Только благодаря любви: взаимной или неразделенной, соки жизни пронизывают тебя насквозь, не оставляя равнодушной ни одну клеточку тела. Кто-то из великих сказал: сто лет серой жизни стоят одного мгновения любви. И я с ним согласен. Как же хочется думать... да что тут думать - уверен! Я уверен, что это не может быть конец. не должно так быть!

Я вышел под звездное небо, взобрался на самую верхушку Астрономической башни и поднял очи на небосвод. Яркая, теплая Луна освещала высотку башни и верхушки деревьев теплым ласковым светом.

Она меня ждет.

Ведь иначе, получается, зря были все страдания и испытания? Если это конец, значит все испытуемое и переживаемое обесценивается? Никогда. Я вновь узрел светлую улыбку Беллы, её темные омуты звездных озер. Её незабываемые глаза.

"Ты же придешь, а значит, я буду ждать..." - прозвучал в голове любимый шепот. Я перевел взгляд на пропасть под ногами. Сердце екнуло. Невыносимо захотелось приблизить встречу.

"Нет, так нельзя..." - предостерег голос. - "Разве в трусости есть любовь?"

"Я постараюсь прожить достойную жизнь... а потом приду к тебе, когда наступит срок!"

Я твердо развернулся и, пошатываясь, покинул Астрономическую башню. Может быть, показалось, как ветер вслед зашелестел одобрительно? Мягко, любя, и с гордостью. Так или иначе, я сделаю все, чтобы мир вокруг стал лучше. Нет никаких барьеров и преград. Вокруг люди, которые любят тебя, и ждут. Как по эту сторону, так и по другую. А значит - боятся нечего. Боязнь и страх отступили, когда в груди поселилась новая, Истинная Сила. Единственная, имеющая значение и дающая надежду. Любовь.

ЭПИЛОГ:

Блаженного запала хватило ненадолго. Буквально до утра следующего дня, когда я проснулся, изможденный и перемолотый, чтобы увидеть повестку в Министерство Магии. Вначале мне провели демонстративную экскурсию, по руинам, которые возникли благодаря мне. Прямо при мне сухонький старичок делал опись причиненного ущерба.

А затем утренний Пророк, в котором "Избранный спас мир от Зла. Что осталось от мира?".

Меня встречали, будто лимон глотали. Пожимая перед камерами руку игнорировали наедине.

Выплыла история о моих взаимоотношениях с Беллатрисой Лестрендж. О том, что они были гораздо более теплыми, чем должно. В какой-то желтой газетенке успели окрестить "малолетним извращенцем".

Почтенные матроны на улицах отворачивали лица. Мужчины кивали, но поджимали рты. Так смотрят на прежде уважаемого кумира, чьи заслуги бесспорны, но затем чудовищно опозорившегося.

Демонические силы так и не вернулись. Последним, завершающим штрихом пьесы оказалось восстановление баланса. Я стал обычным человеком, а злость, питавшая волю, улетучилась.

Затем были похороны Беллатрисы и моего Учителя. Эти два тела я выбивал с боем. Прочих моих братьев авроры свалили в одну братскую куду и подожгли.

Я вспомнил, как берег силы, чтобы нанести удар Волан-де-Морту. И повернулся спиной к наставнику, которому больше всего нужна была помощь.

Мертвенная тоска ужалила сердце. Все, почти все погибли из-за меня. Я герой, и в то же время изгнанник.