— Ты даже не представляешь насколько, — он кое-как успокоился, хотя не переставал икать от смеха. — Знаменитый Мор спасовал перед свиданием?
— Вот сейчас обидно было, — пробормотал я. — Но мне срочно надо домой. Довезёшь?
— Куда ж я денусь, — он пожал плечами.
— Свидание? — Аня тут же навострила ушки. — Надеюсь, вы встречаетесь со Смирновой, а не с боярыней Морозовой.
Вот тогда мы с Сергеем замерли оба и медленно повернулись к женщине.
— Сергей, — тихо протянул я, не сводя глаз с неё. — Только не говори…
— Нет, — выдохнул он.
— Ох, Илья, — Аня понизила голос и подошла к нам, положив руки мне на плечи. — Вы можете мне ничего не говорить, но не делайте из меня дуру.
Я на мгновение прикрыл глаза.
— Мне кажется, что скоро в моей тайны не будет смысла.
На моё счастье, дома не было никого, кроме Димасика. Все уже успели разбежаться по своим делам: тётушка на работу, а «сестрица» на учёбу. И это меня вполне устраивало.
— А вот и наш ночной работник! — первым делом воскликнул Димасик.
— Звучит, будто ты принимаешь меня за альфонса, — усмехнулся я в ответ, за что получил неодобрительный взгляд. Однако же, продолжать тему он не стал.
Я же взлетел на второй этаж, где быстренько нырнул под душ, издав при этом вздох облегчения. Тело гудело от перенапряжения. В голове роилось сотни мыслей. И я не знал, что мне делать дальше, дабы удержать в руках то, что на меня свалилось.
Мысль об утреннем наваждении не давала покоя. Почему появилась именно она? Почему не Каори? Хотя на это у меня уже был готов ответ. Магда, каким-то невообразимым образом оказалась в этом мире и в это же время вместе со мной и смогла вычислить меня. И ничем хорошим это точно не закончится.
Из мыслей меня вырвал телефонный звонок.
Выбравшись из душа, принял вызов.
— Слушаю.
— Филатов, мне долго тебя ещё ждать? — послышался в трубке недовольный голос Люды. — С каждой минутой ты лишаешь себя частички десерта.
— Моя госпожа, — выдохнул я и подскочил к окну в своей комнате. Снаружи уже стоял чёрный внедорожник. Бросил взгляд на часы и мысленно чертыхнулся. — Прошу меня простить, обещаю, что всё потраченное на меня время будет возмещено втрое.
— Втрое, говоришь? — голос Люды стал хитрым. — Ну, хорошо, я подумаю, как это использовать.
— Уже бегу к вам! — воскликнул в трубку и бросился к одежде. Сегодня мне необходимо выглядеть на все сто.
Уже сбегая по лестнице, вновь встретился с Димасиком.
— К невесте? — с улыбкой, но без иронии (что меня несколько удивило) спросил он.
— Как видишь, — кивнул я, стараясь обуться как можно скорее.
— Это ты молодец, — произнёс мужик и, сделав глоток кофе, продолжил: — Но ты помни, что она беспокоится, Илья. Сильно беспокоиться.
— Не понял, — я поднял на него взор.
— Тоня, — пояснил Димасик. — Ты не думай, что она такая скотина — жизнь у бабы непростая. Я бы сказал, слишком непростая.
— Ты заступаешься за неё? — я был удивлён.
— Ну да, — хмыкнул он. — Если ты не заметил, то я с ней уже давно вместе. Да, меня нельзя назвать толковым мужем или как-то так, но я породнился с ней за это время. И мне больно видеть, когда ей плохо. А в последнее время такое происходит всё чаще и чаще. Так что прошу тебя, будь осторожен, она за тебя сильно переживает.
Глава 4
Загородный домик Смирновых был скромнее, чем у Морозовой, но при этом в нём ощущался некий уют. Два этажа, небольшой бассейн на заднем дворе, парковка для двух машин. Всё почти как у обычных людей.
— Мило, — пробормотал я, когда мы вошли внутрь. — Ого, здесь и бар есть?
Я сразу же оказался на кухне, где увидел мечту своей жизни — барную стойку. Конечно, у меня есть целое кафе, да и бар раньше тоже имелся. Но вот чтобы дома… увы, не довелось.
— Хочешь выпить? — игриво спросила Люда. Водителя она отпустила, и теперь никто не мешал ей быть самой собой. — В столь раннее время?
— Чувствую, что это вопрос с подвохом, — ответил я с той же улыбкой. — Но я готов угостить и мою госпожу.
— О-о-о, госпожа, — девушка подошла ближе и провела кончиком пальца по моей груди. — Признаюсь, теперь мне нравится, когда ты так меня называешь.
— Ещё не вечер, — хитро улыбнулся я и притянул Смирнову, отчего её пышная грудь тесно прижалась к моей.