Новая царица гарема

Наконец настал день, вечером и в ночь которого должен был состояться летний праздник в Буюк-Дере. Во дворце и парке были сделаны блестящие приготовления к принятию многочисленных гостей, и посланник приказал устроить все с величайшею пышностью, чего бы это ни стоило. Прохладные покои дворца были снабжены фонтанами с бьющими вверх струями ароматизированной воды. Эти покои предназначались для приема принцесс и принцев, если бы им вздумалось уединиться; в отдельных комнатах возле парка устроен был буфет; точно так же в разных местах парка находились открытые киоски и павильоны, где в золотых кружках и дорогих сосудах подавались всевозможные напитки и прохладительное, а на подносах лежали разнообразные лакомства. В самом парке все было приготовлено для того, чтобы сделать этот ночной пир по-восточному пышным.

На стенах дворца развевались флаги Англии и Турции, и в отдельных местах были с большим вкусом сделаны декорации из флагов с цветами всех европейских государств. Сам сад был убран одним французским садовником совершенно во вкусе знаменитого версальского сада. Огромные стены из подстриженной зелени, величественные бассейны с мраморными статуями и фонтанами, наполовину скрытые в тени деревьев, террасы с оранжереями, всегда прохладные благодаря высоким зеленым стенам, – все это здесь было выполнено в миниатюре, и так как здесь были поросшие травою места, обыкновенно называемые английским дерновым ковром, а с некоторых мест сада открывался восхитительный вид на Босфор, на живописный берег и на слегка волнуемую ветром воду, то в самом деле этот парк благодаря его местоположению можно было бы предпочесть версальскому, хотя по величине и роскоши он уступал последнему.

С наступлением вечера в ожидании начала праздника сад вдруг был залит морем разноцветных огней, что придавало ему волшебный вид. Огненные цветы, которые были так верны природе, что с наслаждением и удивлением заставляли останавливаться перед ними, окаймляли куртины; великолепные, отливающие всевозможными огнями триумфальные арки возвышались в аллеях; маленькие огоньки змейками вились вокруг старых столетних деревьев до самых вершин, блистая, как светляки или как миллиарды звезд; фонтаны выбрасывали отливающие всевозможными цветами огненные столбы воды, а беседки и киоски были украшены разноцветными фонарями.

Неотразимо было действие этого волшебного освещения, и когда султан в сопровождении великого визиря и остальных министров показался в саду, он был в таком восхищении от этого зрелища, что приказал провести себя по всему обширному парку, вторично смутил всех своим внезапным появлением и несколько часов пробыл на летнем празднике посланника. После того как посланник ввел султана, его видели потом в обществе одной дамы. Прекрасная англичанка имела сильное желание быть представленной султану, и Абдул-Азис, несколько времени разговаривавший благосклонно с супругой посланника, дал свое согласие на то, чтобы английская дама была ему представлена. Эта дама была поразительной красоты, хотя, вглядевшись в нее пристальнее, можно было заметить, что она уже не первой молодости. Мисс Сара Страдфорд обладала станом Юноны, при этом фигура ее была в высшей степени изящна. К тому же она умела одеваться с той изящной простотой, с какой умеет одеваться только настоящая аристократия. Ее платья и украшения были огромной цены, но в то же время не бросались в глаза. В поведении ее и манерах сквозило очарование, которым она отлично умела пользоваться, когда ей приходило в голову понравиться кому-нибудь.

В остальных частях обширного сада и у киосков толпились гости. Сверкали блестящие мундиры рядом с простыми черными фраками, сияли орденские звезды, шумели дорогие платья, а драгоценные камни соперничали блеском с разноцветными огнями.

Английские и турецкие офицеры прохаживались, оживленно разговаривая; дипломаты отделывались отрывочными общими фразами, не сообщая друг другу собственного мнения. Посланница и ее дочь встретили турецких принцесс и супругу великого визиря и заботились теперь о том, чтобы развлечь их и показать им парк. Атташе посольств, болтая, окружили буфет, потребовав себе охлажденного шампанского. Везде царило оживление, которое еще больше усилилось благодаря прелестному виду волшебно иллюминированного сада, наполненного ароматом цветов. Этот летний праздник не имел такого обременительно-строгого этикета, как зимние собрания в залах дворцов, здесь было свободнее, здесь можно было, не боясь быть замеченным, гулять по аллеям сада и болтать с кем угодно, слушая звуки музыки, и незаметно подойти к дамам и вступить с ними в разговор было настолько заманчиво, что делало эти летние праздники любимейшими и всегда с радостью встречаемыми увеселениями.