Новая цивилизация. Часть 1.

Когда она села на переднее сиденье и они познакомились, Люся сказала, показывая на пачку сигарет:

— У вас хорошие сигареты, позвольте закурить.

— Да, пожалуйста, курите, — ответил Виктор и обрадовался раздавшемуся звонку мобильного телефона.

Сообщение было пустяшным, но, отключив трубку, Виктор сделал озабоченное лицо и сообщил жадно затянувшейся сигаретой Люсе:

— Обстоятельства изменились. Мне срочно необходимо прибыть на деловую встречу. Так уж извините.

Он высадил курившую Люсю, решив, что не позволит травить дымом своего сына.

Эти две недели Виктор не встречался со своей любовницей и не звонил ей. Решил: раз она не хочет рожать, раз ей хочется только развлекаться да по фешенебельным курортам ездить, она ему не нужна.

Конечно, весьма приятно было проводить с ней, красивой и умной, время, но сейчас его жизненные планы серьёзно изменились.

«Оставлю ей квартиру: всё же, эта женщина скрашивала какое-то время мою жизнь», — решил Виктор и направился к университету, где училась Инга, чтобы отдать ей свой комплект ключей.

На ходу он позвонил ей по мобильному телефону:

— Привет, Инга.

— Привет, — ответил в трубке знакомый голос, — ты где сейчас?

— Подъезжаю к твоему университету, ты скоро заканчиваешь?

— Я уже десять дней как не хожу в университет и, похоже, в обозримом будущем уже не буду в него ходить.

— Что-то случилось?

— Да.

— Ты где сейчас?

— Дома.

Когда Виктор, открыв своими ключами дверь, вошёл в квартиру, Инга в домашнем халате лежала на постели и читала какую-то книгу. Она взглянула на Виктора:

— Кофе и бутерброды на кухне,— не вставая, сказала она и вновь углубилась в чтение.

Виктор прошёл на кухню, отхлебнул два глотка кофе, покурил, положил на стол ключи, потом подошёл к двери спальни и сообщил по-прежнему читающей Инге:

— Я уезжаю, возможно, надолго или даже навсегда. Квартиру тебе оставляю. Прощай. Будь свободна, счастлива.

И направился к выходу. Инга догнала его уже у самой двери:

— Нет уж, подожди, негодяй, — незлобно произнесла она и дёрнула Виктора за рукав. — Уходишь, значит. Всю жизнь мою переломал, а теперь прощай?

— Чем же я твою жизнь переломал? — удивился Виктор. — Мне с тобой было хорошо, но и тебе, думаю, недурно. Квартира у тебя теперь будет собственная, нарядов полно. Живи себе, радуйся, как хотела. Или ещё и денег хочешь?

— Ну, точно, ты — негодяй. Это надо же, так наплевать в душу. Квартира, наряды, радуйся...

— Да ладно тебе. Не устраивай разборки — у меня дела важные. Прощай.

Виктор взялся за ручку двери. Но Инга снова удержала его, схватив за руку:

— Нет уж, дорогой, подожди. Ты скажи мне, пожалуйста. Ты просил, чтобы я тебе ребёнка родила? Просил?

— Просил, ты отказалась.

— Сначала отказалась. Потом думала два дня и согласилась. Аспирантуру бросила, курить бросила, зарядку по утрам делаю, а тут ещё книги о жизни, о детях попались, оторваться не могу: изучаю, как рожать лучше, а он «прощай». А я только тебя и представляю отцом нашего...

Осознав услышанное, Виктор порывисто обнял Ингу, сдавленным шёпотом повторяя: «Инга, Инга...».

Потом, он поднял её на руки и понёс в спальню. Бережно, как величайшую драгоценность, положил на кровать и стал суетливо раздеваться.

Страстно, как никогда ранее, обнял лежащую на постели Ингу, стал целовать ее грудь, плечи, пытаясь снять с неё халат, но Инга, вдруг, оказала ему молчаливое сопротивление и стала отталкивать его:

— Ты успокойся, пожалуйста. Дело — в другом. Одним словом, никакого секса у нас с тобой сегодня не будет. И завтра, и через месяц не будет, — сообщила Инга.

— Как не будет? Ты же сказала, что согласна родить?

— Сказала.

— Но, как ты сможешь родить без секса?

— Секс должен быть совсем другим. Принципиально другим.

— Как это?

— А так это. Ты скажи мне, дорогой мой, будущий любящий папа. Почему ты хочешь, чтобы родился твой ребёнок?

— Как это так? — в недоумении сел на постель Виктор. — Всем известно почему. И нет тут вариантов.

— Ясно говоришь. Но, всё же, давай уточним, чего ты хочешь и какой вариант выбираешь. Ты хочешь, чтобы твой ребёнок родился, как следствие, как побочный эффект твоих или наших совместных плотских утех? Или ты хочешь видеть его желанным плодом нашей любви?

— Думаю, ребёнку неприятно быть побочным эффектом.

— Значит, плодом любви. Но ты ведь, не влюблён в меня. Я тебе, конечно, нравлюсь, но это — ещё не любовь.

— Да. Инга, ты мне очень нравишься.

— Вот видишь, и ты мне очень нравишься, но это — ещё не любовь. Нам надо заслужить любовь друг друга.

— Ты, наверное, начиталась чего-то странного, Инга? Любовь — это такое чувство, которое само приходит неведомо откуда. И уходит неведомо куда. Заслужить можно уважение, но любовь...

— А мы должны заслужить именно любовь друг друга, и поможет нам в этом наш сын.

— Сын! Ты чувствуешь, что у нас будет сын?

— Почему будет, он уже есть.

— Как это есть? — вскочил Виктор, значит, у тебя уже есть ребёнок? Ты скрывала, значит. И от кого же он? Сколько ему?

— От тебя. И ему ещё нисколько.

— Так значит, его ещё нет?

— Есть.

— Слушай, Инга, я тебя совершенно не понимаю. Говоришь какие-то странности. Ты можешь как-то яснее говорить?