Новая жизнь Смертопряда. Тома 1 и 2

— Что-то ты, Илья, с каждой нашей встречей все мрачнее и мрачнее, — Онежский внимательно глядел на меня. — У тебя все в порядке?

— Нормально, — ответил я, наблюдая за проносящейся в окне автобуса полуразрушенной деревенькой. — Давно кровь никому не пускал. Вот сейчас поймаю пару призывателей, нагну, узлом завяжу — и все будет окей.

Мы уже полтора часа тряслись по раздолбанным подмосковным дорогам на пути к цели — логову тех умников, которые устроили кошмар в торговом центре Онежского. По словам осведомителей Андрея, это целая группировка рыл на двадцать, не меньше. Поэтому и подготовку мы провели основательную: собрали мини-армию, вооружились до зубов, защитились кучей заклинаний и сейчас мчались вперед. План был прост: уничтожить большую часть паразитов, одного-двух взять в плен и хорошенько допросить.

Хотя насчет последнего лично у меня имелись немалые сомнения. Я прекрасно помнил Станислава — призывателя, который работал на Орлеца. Тот балансировал на грани безумия и скорее сожрал бы собственный язык, чем рассказал хоть что-то. Напрочь отмороженный персонаж. И при этом, судя по всему, он был довольно слабеньким, поскольку вытянул из Преисподней всего лишь мелкую тварь. Представляю, какими отбитыми на голову окажутся сегодняшние ребятки, способные призывать монстров-гигантов. Впрочем, будем посмотреть.

А настроение, как заметил Онежский, и впрямь было ни к черту. За последние шесть дней не случилось ничего хорошего. Астра, не жалея крыльев, нарезала круги над окрестностями Москвы и тщетно пыталась засечь моего сына и Линду. Улетала она рано утром, а возвращалась за полночь и молча качала пернатой головенкой. Я понимал, что долго в таком темпе пернатая прелесть не выдержит, и постепенно готовился действовать сам. Выцеплю кого-нибудь из тех уродов, которые меня пасут, и устрою допрос с пристрастием. Возможно, это следовало сделать уже давно, но… Меня останавливал тот факт, что наблюдатели работали на кого-то из аристократов — Овсянникова, Прохорова, Чернова и так далее. У нас сейчас было подобие нейтралитета с ожиданием возможности ударить исподтишка, и стоит мне перейти к решительным действиям, как это подобие мира рассыплется, что повлечет кучу новых проблем. Для меня, моих людей и рода Онежского.

В академии все было более-менее ровно. С заданиями преподавателей я справлялся без проблем, а провокаций, что удивительно, мне никто не устраивал. В группе держался особняком, только Матвейка все время таскался рядом и трындел без умолку. По-хорошему следовало бы давно его шугануть, но заморыш оказался довольно ценным источником информации.

Так, я узнал от него, что Елдаковский, к примеру, является младшим братом того типа, который зимой едва не запал на Огурца под мороком Линды, и оба они — племянники ректора. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: прилизанный наверняка глаз с меня не спускает и если узнает, что я творю что-то, не входящее в устав академии, то тут же настучит своему любимому дядюшке.

Соколовская оказалась дочкой какой-то важной шишки в Министерстве магических отношений. Ее папаша занимался налаживанием связей с другими государствами, часто брал девушку с собой в качестве помощника, так что к своим семнадцати годам та уже была практически полноценной чиновницей. Власть, по словам Матвейки, она очень любила, а потому оказалась очень недовольна, когда по распоряжению ректора старостой группы назначили не ее, а Лену. Отсюда и тот ее наезд на Светлову в первый учебный день.

С Леной же вообще все было очень мутно. По официальной версии обязанностями старосты ее «наградили» за победу в марафоне. Но… Овсянников хитрая скотина. Он наверняка видел, что девушке по душе общественная работа, и решил ее порадовать, заслужить расположение этой наивной дурочки. Зачем? Стоило задаться этим вопросом, как вспоминалась мерзкая улыбочка на харе ректора в тот день, когда тот встретил Светлову у дверей своего кабинета, и все становилось на свои места. Озабоченный ублюдок…

— Да что с тобой? — в очередной раз подал голос Онежский, посматривая на меня озадаченно и с легкой тревогой. — Сейчас такую рожу скорчил, будто убить кого-то собираешься.

— Репетирую, — ответил я. — Правильное выражение лица — это уже процентов тридцать победы. В идеале враг должен сраться от одного лишь твоего взгляда.

Андрей усмехнулся, а я велел себе держать эмоции в узде и вновь стал думать об академии.

Очень бесило еще и то, что Лена сдружилась с одногруппниками-аристократами. И ладно бы это действительно была дружба, тут бы я за девушку только порадовался. Однако…