Новая жизнь Смертопряда. Тома 1 и 2

— Милота какая, — мрачно прокомментировал я. — И что потом?

— Потом… — парень пожал плечами. — Я раз за разом пытался снова вызвать этого уродца. Где-то месяц нихрена не получалось. От злости я стал пить больше обычного и в один из вечеров, как следует нажравшись, подрался на улице с парой ослов. Одного просто вырубил, второму не повезло больше. Сдох. И едва это случилось, я почувствовал, что могу снова призвать тварь.

— И как? Призвал?

— Естественно, — глаза парня сверкнули. — Причем на сей раз монстр был покрупнее.

— Значит, каждый раз, когда ты хочешь призвать из ада чудовище, то должен кого-то убить? — нахмурился Онежский.

— Пальцем в небо, дядя, — призыватель ухмыльнулся. — Так было только два первых раза. Потом я научился выдергивать этих уродов просто так. Сам не понимаю каким образом, но… Просто начало получаться. И с каждым разом твари были все мощнее. Это как в игре — переходишь на новый уровень.

— И насколько мощную тварь ты можешь призвать?

— По нашей ранговой системе — девятку, — в голосе парня слышались нотки гордости.

— У вас еще и ранговая система есть, — я удивленно качнул головой. — Вау… Что ж, давай, просвещай.

— Вы ведь видите, что адские твари — это как сиамские близнецы. Слеплены из многих тел. Поэтому иногда мы называем их «слепками». Тот карлик, которого я призвал первый раз, относится к нулевому рангу. Обычный уродец, который сам по себе — первый ранг. Если к нему присобачен еще один, то второй. Если…

— Понятно, — перебил я. — Ранг зависит от количества грешников, составляющих тварь. Стало быть, ты способен призвать довольно-таки крупную зверюгу, да?

— Верно. Для моих лет и стажа это очень даже неплохой результат. Так Сухой сказал.

— Может, он тебе еще и грамоту с медалькой дал? — усмехнулся я, задумчиво разглядывая парня. Что-то не сходилось. И я даже понимал, что именно… — Знаешь, для призывателя, который может вытянуть такую крупную хреновину, ты выглядишь… гм… довольно неплохо. Вполне себе нормальный, если бы не глаза. А мне не так давно повстречался другой представитель вашей братии. Судя по всему, намного слабее тебя, поскольку натравил на меня тварь всего лишь второго ранга. Но суть не в этом… — я прищурился, вспоминая Станислава. — Когда я смотрел на этого призывателя, то не мог отделаться от ощущения, что он серьезно болен. И что ему осталось очень недолго.

— А-а, — понимающе кивнул парень. — Да, такое бывает.

— Пояснишь?

— А что мне за это будет?

— Ничего особенного. Просто я не заставлю тебя согнуться в очередном приступе сильнейшей боли. В твоем случае это очень даже неплохой подарок.

Призыватель помрачнел. Несколько секунд он молчал, собираясь с мыслями, затем начал объяснять:

— Скорее всего тебе попался тот, кого мы называем праведниками. Это… недопризыватель. Такие были и у нас. Правда, — он усмехнулся, — недолго. Дохнут они и впрямь быстро.

— Почему же?

— Связь с адом может появиться у кого угодно. Подростка, старика, вора, убийцы, школьного учителя, матери-героини… Но чтобы она не вредила, нужно иметь по-настоящему темную душу. Именно поэтому настоящими призывателями становятся убийцы, маньяки, садисты и так далее.

— Стоп-стоп-стоп… — нахмурился Онежский. — Ты ведь говорил, что совершил первое убийство уже после того, как ад… ну, начал звать тебя.

— Да, все так, — парень смотрел на аристократа со злорадством. — Но это не означает, что раньше я был пай-мальчиком. Мне с детства хотелось отнять чью-нибудь жизнь. Сначала я отрывался на насекомых. Помню, как кайфовал в деревне у бабушки, гоняя по дому с мухобойкой. По полсотни тварей в день мог замочить. Кошек мучил, собак… Потом, в старших классах, перешел на школьных слабаков. А уж как я с девственностью расстался… М-м-м…

Он довольно оскалился, демонстрируя нечищеные зубы, и мне захотелось одним ударом ноги сломать ему челюсть. Возможно, так и поступлю. Но лишь когда этот урод выложит все, что меня интересует.

— С тобой все ясно, — сказал Онежский. — Давай дальше про праведников.

— Да чего про них говорить? Неудачники. Ослы, которые неспособны по достоинству оценить дар, который получили. Сама их душа противится связи с Преисподней. Поэтому та потихоньку и высасывает из них жизнь, считая этих лохов… как это… — призыватель пощелкал пальцами, вспоминая нужное слово, — профнепригодными, во!.. Но они сами виноваты. Не хотят развиваться.

— Развиваться?

— Ага. Мы постоянно это делаем. По Преисподней бродит множество тварей, которых пока невозможно призвать из-за того, что нам не хватает сил. Но Сухой и лидеры других группировок нашли способ стать сильнее.

— И как же?

— А ты попробуй догадаться, дядя, — призыватель снисходительно посмотрел на Онежского.

— Давай я попробую, — сказал я. — Что-то мне подсказывает, что все дело в вашей отмороженности. Кто больше отбит на голову, у кого больше грешков, тот и сильнее.

— Какой сообразительный сопляк, — усмехнулся парень и тут же заработал несильного леща. — Да, ты прав. Чем темнее у призывателя душа, тем он сильнее.

— Значит, вы творите всякую дичь…