Картина перед глазами и звон в голове заставляют впасть в прострацию. Часть нашего особняка полыхает. Из нескольких окон второго этажа, отцовской спальни и спортзала, бьёт пламя. Восточная часть постройки обвалилась – кирпичи разметало по всему двору.
Как… Как это возможно?.. Кто?..
Там же Лика! И все остальные!
Едва эта мысль проскакивает у меня в голове, как раздаётся ещё один взрыв. Входную группу особняка, вместе с крыльцом, разносит в клочья у меня на глазах. Последнее чит я вижу - как в меня летит здоровенная железная балка...
___
Глава 23
- Лёх, ну чё там?
Неподалёку от дома Орловых стоит серый фургон. В нём – двое мужчин в чёрной одежде. На головах – закатанные шапочки с прорезями для глаз. Водитель со шрамом через всё лицо лениво жуёт большой бутерброд. А его напарник на пассажирском сиденье, со свёрнутым набок носом и подбородком с ямочкой, несколько раз стучит небольшой коробочкой себе по ладони. Затем снова нажимает большую красную кнопку на ней.
- Да хрен его знает, детонатор сломался, что ли?
- Батарейки проверял?
Курносый хмуро смотрит на товарища.
- В смысле? Ты что, не поставил их туда?
- Я-то тут причём? Кто устанавливал взрывчатку, тот и должен всё контролировать.
- Я же просил тебя! Ты, бл@ть, только в машине сидишь, да свою еб@чую баранку крутишь! Не мог купить батарейки?!
- Да ладно, тихо ты! Я же прикалываюсь.
Водитель тянется к бардачку и достаёт оттуда запечатанную упаковку. Недовольный курносый распечатывает её, вставляет батарейки в детонатор и ухмыляется, когда на нём загорается зелёный индикатор.
- Сразу бы так. Ну что, поехали?
- Жми.
Клик…
Грохот взрыва разносится над посёлком, отражаясь от домов, деревьев и заборов. Над особняком Орловых взмывает пламя и поднимается огромный столб дыма. По стальному забору барабанят разлетевшиеся кирпичи, и мужчины в фургоне присвистывают, когда видят, как осыпается восточная часть дома.
- Сильно.
- Ага. Пошли, проверим. Минут десять есть.
- А водила Горчакова?..
- Забей.
Мужчины натягивают на лица маски, запускают закреплённые на лбах экшен-камеры, проверяют автоматы, выходят из фургона и бегом пересекают улицу. Стреляют выскочившему из «Скарабея» водителю в лоб, и тот падает на асфальт рядом с автомобилем.
Курносый выбивает входную калитку ударом ноги и, подняв оружие, аккуратно заходит внутрь. Его напарник прикрывает спину. Они совершенно не волнуются, что их могут заметить из окон – лиц не видно, фургон без номеров, амулеты невидимости - активированы.
Один из охранников реагирует на распахнутую калитку, водит стволом автомата из стороны в сторону, но не видит скрытых пологом невидимости налётчиков – и тут же ловит несколько пуль в голову.
По двору раскиданы кирпичи, горящие деревяшки, железо. В мангальной зоне, засыпанной обломками, лежат трупы ещё двух охранников. Мужчины обходят дом по периметру и, оказавшись рядом с обвалившейся частью, резко останавливаются.
- Охренеть… Ты это тоже видишь? Я же не рехнулся?
- Вижу.
На отмостке, под прикрытием стены в окружении обгорелых кирпичей лежит молодая девушка – Лика Орлова. В обгорелой и порванной одежде, чумазая, немного окровавленная – но живая, это понятно по вздымающейся груди школьницы.
А на ней… Словно прикрывая девчонку, на ней распласталась здоровенная псина. Но совсем не обычная – чёрная, с огромными шипами на загривке, острым хвостом, светящимися кусками мяса, просвечивающими между рёбер, мощной вытянутой челюстью и зубами, размером с кинжалы.
Она тоже тяжело дышит. По ранам понятно, что псине приходится несладко, но умирать, кажется, она не собирается.
- Что будем делать?
- Жди.
Водитель достаёт из карго-штанов телефон, набирает номер и ждёт.
- Алло, господин… Тут нечто странное… Девчонка жива. Нет, кажется, её вытащил… Какой-то демонический пёс. Да, не ослышались. Он больше меня, и явно похож на баргеста. Что нам делать? Хорошо, понял.
- Что он сказал?
- Тащи девчонку в фургон. Я проверю дом. Потом возьми титановые ремни и возвращайся. Свяжем псину и тоже заберём.
- Ты серьёзно?!
- Господин так велел. Ему виднее.
- Ясно…
Сказано – сделано. Водитель залезает в дом через провал, проходит по комнатам первого этажа, никого не находит, и по раскуроченной лестнице поднимается на второй этаж. Большая спальня всё ещё полыхает огнём, и боевик туда не суётся, но отчётливо видит обгорелый до состояния головёшки труп. Боевик фотографирует его.
В остальных комнатах – пусто, как и на чердаке, и даже в подполе, куда вёл люк из бойлерной.