Новая Зона. Хрустальная угроза

Широкие трассы без автомобилей казались неуместными и ненужными, а ведь когда-то люди простаивали здесь в пробках и теряли целые часы из-за невозможности проехать. У обочины завалился набок автобус с выбитыми стеклами. Метрах в ста справа рыскал черный быкун – опасное сильное существо, но практически безвредное. Денис мог бы отогнать его, не слишком напрягаясь, или просто стать для мутанта невидимым. Собственно, и для обычных людей встреча с быкуном была неприятна лишь тем, что требовала большого расхода боезапаса. Тупой и агрессивный, он атаковал всех без разбора, но делал это прямо в лоб и, нашпигованный свинцом, честно издыхал. Зону населяли твари, ведущие себя много хуже.

Слева закрывала серое московское небо и почти физически давила на голову и плечи туша огромной эстакады – с шестью полосами для движения. Ее построили по основному ходу Профсоюзной улицы на пересечении с Новоясеневским проспектом и улицей Теплый Стан. Ответвления напоминали кольца щупалец огромного спрута.

Когда-то этот «монстр» считался необходимым, сейчас же стоял громоздким памятником, созданным в угоду людской любви к гигантизму. Для движения транспорта с улицы Теплый Стан на Новоясеневский проспект отрядили целых три полосы. Саму улицу на подходе к Профсоюзной расширили до пяти, как и Новоясеневский проспект.

Каждый раз, находясь здесь, Ворон скептически хмыкал. «Хотели как лучше, получилось как всегда», – цитировал он и шутил – каждый раз по-разному – относительно изуверства над обликом города, который ничего плохого ни жителям, ни власть имущим на тот момент еще не сделал.

Сталкер относился к Москве словно к живому существу, и возникшая в нем Зона была здесь ни при чем. Ворон любил именно бывшую столицу – здания, улицы, парки, огромные дворы, образованные монументальными сталинками, порой тянущимися метров сто и образующими занимательные фигуры в виде латинской литеры «G», – наличие же в ней людей или кого бы то ни было считал, скорее, вредом, нежели благом.

Валентин тоже был здесь – вряд ли в сон Дениса занесло какого-то совершенно постороннего человека. Он сидел на корточках, опершись спиной на столб.

Довольно высокий, с коротким ежиком русых волос на голове и в черных очках, он скорее напоминал сотрудника спецслужб, которых любили изображать в фильмах дозонового времени, чем походил на мужа преуспевающей бизнес-леди. Бледный, с запавшими щеками и выдающимся носом – абсолютно прямым, без малейшей горбинки и очень напоминающим птичий клюв. На квадратном подбородке четко выделялся старый шрам.

Денис приблизился, намереваясь рассмотреть его лучше. На сталкера в своей нетипичной одежде Валентин не походил: камуфляжу он предпочел просторные синие джинсы и такого же цвета водолазку, небрежно накинутый на плечи пиджак из бежевой замши превращал его в какого-то сотрудника офиса, но никак не охотника за артефактами. Конечно, сон и явь – не одно и то же, но Денис привык доверять своему подсознанию, а оно выявило Валентина кем угодно, но только не человеком, связавшим свою жизнь с Зоной.

Денис двигался совершенно бесшумно, но Валентин тотчас поднял голову, стоило приблизиться к нему ближе, чем на три метра.

– Как просто, – проговорил он сиплым, словно простуженным голосом, откашлялся и снял черные очки – довольно стильные, с квадратными линзами и металлической, под платину, оправой. Даже не подходя к Валентину на расстояние меньше метра, удалось различить цвет его глаз: светло-голубых, прозрачных, словно лед, и столь же холодных.

– Вы видите меня? – спросил Денис. До этого с ним во сне могли запросто общаться только эмионики. Люди, на которых он временами смотрел сквозь ночные грезы, никогда такого не делали – не умели или попросту не замечали.

– А ты, пацан, еще сомневаешься? – хохотнул Валентин.

Понятие «пацан» к Денису уже не относилось, но он вовремя прикусил щеку с внутренней стороны, чтобы не сказать лишнего. Вполне возможно, Валентин видел его прежнего, будто вышедшего из тех времен, когда Ворон вытащил его из Москвы. Это несколько уязвляло самолюбие, но играло на руку. Взрослые ведь обычно не воспринимают подростков всерьез.

– Нет, но размышляю, как такое возможно и кому понадобилось.

– Полагаю, это необходимо прежде всего тебе самому, – отозвался Валентин, – считай мое появление предупреждением не влезать в это дело.

Денис покачал головой:

– Алла, ваша супруга, просила…

Валентин перебил его громким смешком.

– Да ты, пацан, совсем дурак, – заметил он. – Ты хоть мою женушку без грима видел?

Он махнул рукой, и, к немалому замешательству и ужасу Дениса, рядом с ним возник золотой шар. Он дернулся и поплыл в его сторону, и Денис поспешил отпрянуть под издевательский шипящий смех Валентина.

– Пугливый, как заяц, – прокомментировал тот.