Новая Зона. Критерий страха

Андрей, уставший от звездного неба на станции, все время стремительно летевшего по кругу, был заворожен неподвижными звездами, которые, как казалось, пытались ему что-то сказать, на секунду прекратив свой безумный бег.

– Нравится? – внезапно раздался за спиной Малахова тихий голос.

Именно за спиной, а не в наушниках гермошлема. Эти слова проникали сквозь скафандр без каких-либо препятствий и возникали прямо в голове.

– Нравится, – нашел в себе силы ответить Андрей.

Он хотел оглянуться, увидеть говорящего, но тот остановил его:

– Не стоит пытаться увидеть меня. Тебя, скорее всего, это совсем не удовлетворит. А с большей вероятностью, ты просто меня не увидишь.

– Кто ты? – уже спокойно и уверенно спросил Андрей.

– Я тот, кто, пытаясь творить добро, творит зло. Я тот, кто пытается создать мир, но не может даже понять его.

– Претендуешь на звание бога?

– Ни в коем случае. Но и на дьявола тоже не претендую.

– Все, что с нами происходит, это ты делаешь? Эти зомби, эти контролеры… Зачем ты катер угнал?

– Я ничего не делаю. Я просто даю возможность этому свершиться… А катер мне нужен был, чтобы встретиться с тобой. Вернее, мне не нужен был катер, мне нужно было, чтобы ты оказался вдали от станции. Мне очень мешает шум.

– Встретиться, чтобы говорить загадками? Скорее, похоже, что ты хочешь полюбоваться собой. – Малахов нервничал и потел под скафандром. Капли противно щекотали затылок.

– Зачем мне любоваться собой? Это удел молодых и амбициозных. И если я буду говорить не загадками, а разгадками, ты не сможешь понять сути. Познавать надо, не услышав ответ, а найдя его. Получив своим трудом, мыслительным трудом. А пока у тебя только прыжки и стрельба. – Таинственный голос звучал ровно, слегка поигрывая обертонами.

– Ты хочешь сказать, что похитил меня ради какой-то тайной миссии?

– Нет, я не хочу тебе поручать никакой миссии. Я хочу, чтобы ты понял и донес до других главную мысль.

– Хочешь дать разгадку?

– Не надо меня ловить на логических нестыковках. Я не хочу ничего разгадывать. Мысль в том, что понятие Зоны появилось на Земле не потому, что произошла единовременная катастрофа или Землю закидали мусором с вселенского пикника.

– А почему именно мне ты хочешь это открыть?

– Потому что ты пока единственный, кто был в первоначальной Зоне и понял ее суть.

– Мне никто не поверил. Знаешь, что мне говорили те, кто читал отчет, записанный с моих слов?

– И что же они говорили?

– Конечно, точно не помню, но примерно так: мол, дети без оружия и защиты, шатающиеся вдоль и поперек всей Зоны, ручные собаки-мутанты, говорящие кровососы и их поселения, одушевленные паровозы, подводная лодка посреди леса – это бред. Зашкаливающая концентрация галлюциногенного трэша. Типа, нанюхался грибов, или что там нюхают.

– Это вполне естественно. Все знали аномалии и Зону по той картинке, которую создавали и информационные каналы, и сами, как их там называли… Сталкеры, да?

– Сталкеры вообще уроды, которых героями объявили. В Зоне много прекрасных людей, много прекрасных нелюдей. И там нет зла первобытного.

– Вот видишь, тебе не надо давать готовых ответов. В природе нет зла. Есть целесообразность. И не будет орел убивать мышей ради забавы. Зачем? И не будет он нападать на медведя, чтобы прокормиться. Бессмысленно. Зачем же тогда кровососам нападать на вооруженных сталкеров? Шансов никаких. Проще найти себе пищу не такую вооруженную.

– Ну да. Это я видел там, в Зоне. Но когда я про паровозы и их детёнышей рассказывал, меня хотели вообще на обследование положить. В психушку. – Андрей почувствовал, как от старой детской обиды у него начали гореть щеки.

– Ну, я не знаю, что там за локомотивы, это же не я создавал их.

– А остальное ты создавал?

– Нет, я ничего не создавал. Я давал вам, людям, возможность. И создавать, и уничтожать. И воевать, и жить мирно. И заметь, я не стал это делать на всей вашей планете. Только в отдельных зонах, не угрожая всей вашей цивилизации.

– А зачем тебе это?

– Мне? Я просто познаю мир. Не более того. Знание – это всё, что я могу получить, и всё, что мне надо.

– Но ведь сколько людей погибло и гибнет! Целые города, великие города, превращаются в необитаемые зоны!

– Ты думаешь, это я делаю? Ошибаешься. Нет ничего, что не делает сам человек. А за штурмана не беспокойся. Я не дал ему мозги выжечь. Пусть поспит пока.

– Не уверен, что ты говоришь мне правду, если знаешь. И если не знаешь, не делаешь вид, что знаешь. Зачем мне было делать всё то, что происходит на станции? Зачем?

– А почему ты решил, что это ты сделал? – В голосе промелькнули нескрываемые иронические нотки.

– Только я знаю, что такое зомби, что такое кровососы и прочие псевдоплоти. Только я мог это воплотить в реальность! – чуть не закричал Андрей. – Зачем я это делал?

– Я чувствую в тебе горечь обиды. Тебе кто-то внушил эти мысли?

– Это ни у кого из экипажа не вызывает сомнений!

– Худшее, что может быть в характере человека, – это отсутствие сомнений.

– Ты говоришь банальности.