Новая Зона. Тактика городского боя

– Виктор Николаевич, у нас остается еще три основных реактора и две установки. Думаю, с установками мы вопрос решим в течение часа-двух, а вот реакторы… не меньше часа на каждый, – отвечает тонкоусый, улавливая нездоровое напряжение в комнате.

– Нам нужно еще пять часов на работу, справитесь?

Этот вопрос уже напрямую обращен к командиру «Серых Гусей». В ответ Мартин всего лишь слегка кивает.

– Тогда, господа, за дело. Все свободны! – Яковлев дает понять, что закончил. Встав из-за стола, отходит к своему инженеру связи и, склонившись над его ухом, что-то негромко начинает говорить. Тонкоусый торопливо собирает бумаги со стола и, не прощаясь, направляется к выходу. Тот, что стоял в дверях, на секунду заглядывает, ожидая дальнейших команд, и, получив от академика легкий знак «свободен», уходит вместе с инженером, цокая подкованными ботинками по дощатому полу коридора. Мартин, продолжая сидеть, расправляет плечи, ловя себя на мысли, что, разминая затекшую спину, больше готовится к прыжку, чем к разговору. И тут же берет под контроль разгулявшиеся эмоции: выпустить зверя никогда не поздно. Сначала надо разрешить все необходимые дела и только потом уже в глотку зубами впиваться. Дадим старикану шанс. Яковлев наконец оборачивается к нему и величественно взирает сверху вниз на сидящего человека. Боже, как он заблуждается в своем непонимании, с кем сейчас имеет дело, надеясь на то, что стоя у него больше шансов на победу. – Мартин, у тебя есть вопросы? Если есть, задавай сейчас, если нет, ты слышал – не менее пяти часов.

– Для чего? – Это вопрос совсем не о том, что обсуждали здесь минуту назад.

– Не валяй дурака, – так же уклончиво отвечает академик, ссылаясь на существующий договор. В голосе сквозят разочарование и пренебрежение: ну что ж такое, даже тут нельзя положиться на человека, с которым оформлены сугубо деловые отношения. – Что ты хочешь?

– Мне нужны деньги, и прямо сейчас. – Конечно же, вопрос не в деньгах, это проверка, та самая удочка, за которую нужно дернуть, чтобы понять, что ты выловил, или это впрямь только рябь на воде.

– Деньги? – Яковлев тянет слово сквозь зубы. По его лицу пробегает тень усталости. Он пятерней вытирает лоб, пытаясь скрыть нахлынувшее чувство безысходности. Похоже, его накрывает осознание, что ни на кого надеяться больше нельзя, что он сражается один. – У нас был договор, и я хочу, чтобы договор исполнили до конца. Нет соблюдения условий договора – нет денег! Я ясно выразился, наемник?

– Договор? – Мартин с трудом сдерживает бешенство от уничижительного тона, каким было сказано «наемник», но расчет берет свое: тут разговор не за одного идет, тут на карту почти тридцать человек поставлены. Что же, сыграем в договорные отношения, если желаете. – Согласно условиям договора, «Серые Гуси» обязаны были организовать плацдарм для высадки представителей Центра Аномальных Явлений и удерживать оборону до полного окончания работы и эвакуации. Ты про этот договор говоришь? Или, может, про договор, согласно которому исполнитель должен любыми способами помешать наемному подразделению «Серые Гуси» осуществить проникновение в Зону, а в случае близкого контакта вести огонь на полное уничтожение? Есть и такой договор, подписанный В. Н. Яковлевым. Оба договора заключил я, мне какой исполнить?

– Так! – Яковлев опешил, словно его обухом по голове огрели. То ли он и правда не в состоянии согласиться с проигрышем, осознавая, что его замысел раскрыт, то ли он в шоке. В пользу которого говорят замедленные движения, выдающие серьезную душевную борьбу. Невозможно так хорошо сыграть свою роль, только не для такого искушенного зрителя, как Мартин. Что-то не так. Эти бегающие в поисках нужного ответа глаза, эти пальцы, которые пробивает дрожь. Нет, это не страх смерти, это не борьба за жизнь, это самое настоящее потрясение. Туманный взгляд обращается в сторону командира «Серых Гусей» в надежде увидеть только одно: что все это неправда. – Подписанного мной, говоришь? Это точно? Ты уверен?

– Да! – ответил Мартин тихо и очень опасно. Стоящий перед ним мужчина на глазах превращается в загнанного в угол немощного старика, которому уже все равно и который только что потерял последнюю надежду.

– Расскажи мне все, сынок. Все, без утайки. Мне нужны подробности, – тихо взявшись за голову, бормочет тот. – Мне это очень нужно.