Новая Зона. Третья аксиома

Клоп, которого они встретили на мосту, пытался сбежать. Схватил артефакт и поднялся в воздух. Какой глупый. Сиэйту только дай поиграть. Гонял его, как мячик, по всему небу, пока Клопа не унесло ветром на мертвые болота. В его рюкзаке остался детектор – полезная штука. Девочка быстро в нем разобралась, нашла страничку с картой. Они прошли по болотам, но Бивана не встретили. Наверное, наврал этот вонючий Клоп.

Гадкая, гадкая воля! Никто не помогает. Никто не любит. Они одни в этом огромном страшном мире. Людишки ненавидят их. Людишки хотят их убить. Стреляют в нее из автомата. Раз так, она больше не станет их жалеть. Она им покажет! Они у нее еще попляшут! В бессильной злобе девочка закрыла лицо руками и заплакала.

Глава 6

Всем было ясно, что Дом никого не оставит в покое. А значит, в опасности не только они сами, но и родственники. Их будут искать, поэтому Михей попросил Анюту приютить еще и его дочек. Несмотря на то что в ее квартире и так уже обосновались девять человек и два пахнущих далеко не розами и без конца сношающихся по углам пса, добрая женщина съездила за его двойняшками. Ближе к полудню обе девушки, невысокие, больше похожие на озорных подростков, чем на двадцатипятилетних дам, вошли в квартиру к Анюте, сразу наполнив ее гомоном и смехом. Загорелые, кареглазые, в татухах, коротко стриженные и крашенные во все цвета радуги, они втащили в квартиру огромный баул со своим рабочим скарбом.

– Если решили прятаться, то лучше нас вам не поможет никто, – заявила Катя, самая бойкая из них. А может, это была Лиза. Двойняшек, кроме Михея, никто не различал.

Девушки оказались мастерицами в области перевоплощения, имели почти свой салон тату, помогали в студии красоты у друзей и время от времени срывались на съемки какого-нибудь киношедевра в качестве гримеров. Первым делом они повисли на Адаме, но Тася оттащила их на кухню, куда заодно пригласили и жену Старика.

Анюта уже ввела двойняшек в курс дела по дороге, но Тася с Юлей решили поговорить с вновь прибывшими поклонницами ангельской красоты по-своему.

– В общем, так. Адам не совсем человек. Скорее, мутант, – сказала Тася. – Ну, в смысле, с точки зрения генов. А с точки зрения морали еще какой человек. Хороший, честный, справедливый. Ему можно доверять. Что же касается любви – у него только одна девушка, Ирина, которую он хочет спасти. Остальным ничего не светит, сразу зарубите себе на носу. Сделать с этим вы ничего не сможете. Но будете от него зависеть. Любую его просьбу броситесь выполнять, лишь бы ему угодить. Он только пальчиком поманит, и вы побежите. И даже если не поманит – все равно побежите. Мать родную продадите за него.

У слушательниц вытянулись лица, а Тася продолжала:

– Так что кого не устраивает – смотрите сами, мы вас тут не держим. Но так уж вышло, что к обычной жизни вам пока возвращаться нельзя. Или здесь мучайтесь, или прячьтесь у друзей.

– Да мы уж лучше тут останемся, – проворчала Катя.

– Добровольно от ангела еще никто не уходил, – усмехнулась Юля. – Ладно, страдать вам только до завтрашнего вечера. Адаму здесь дольше нельзя: капсулы от вируса кончаются, а у нас мужиков полон дом.

– Короче, хотите – нам помогайте, а не хотите – по хозяйству Анюте. Но к Адаму не лезьте, – подвела итог Тася, вставая.

– Погоди, вопросы есть, – подала голос Лиза.

– У всех, кроме тебя, есть резон здесь оставаться, – вызывающе глядя Тасе в глаза, сказала Катя. – Этот гад ученый, Пит, всех мог опознать, кроме тебя. Дел у тебя в Зоне нет, в Доме тебе спасать некого. Так что же ты тут делаешь?

– Есть такие понятия – дружба, благодарность, взаимопомощь. Слыхали? – ядовито ответила Тася. – Адам мне жизнь спас. Это во-первых. А во-вторых, Дом необходимо уничтожить. Может, для вас это пустой звук, но я не допущу, чтобы какие-то ублюдки вырастили армию черных ангелов и выпустили их на Большой земле. Хочу стереть эту мразь с лица земли, пока не поздно. Усекли?

– Ладно, не злись, – примирительно сказала Катя. – Лучше скажи, как ты сопротивляешься… э-э-э… очарованию Адама?

– Привыкла уже, – бросила Тася и вышла из кухни.

* * *

Живот у Михея уже почти не болел. Особенно если не вертеться. На его рассказы про жизнь в Доме постепенно стянулись все постояльцы, кроме жены и сына Старика.

– Кому Зона зла, а кому мать родна, – нахмурившись, сказал Артем. – Это так оставлять нельзя. Этот Дом хуже самой Зоны.

– Твари проклятые, – с ненавистью прошипел Старик.

– Не кляни, – предостерег Артем. – Они и так одержимые, а ты еще больше бесов на них накличешь. За них молиться надо, чтоб одумались. Так Монах учил.

– Не могу себе простить. Его, Дока и остальных, – сказал Адам и тяжело вздохнул.

– Нет в том твоей вины, – возразил Артем. – Думаю, Монах это понимал. Он ведь перед смертью Ирину благословил, хотя догадывался, что она на твоей стороне. Эх, хороший был человек, божий.

– Ну да ладно, что уж теперь, – торопливо вставил Старик. – Делать-то что будем? Досье на каждого из нас у Дома обширное. Нет ни нам, ни родным нашим теперь жизни ни здесь, ни в Зоне. Не прятаться же всю жизнь…