Новатор (СИ)

— Хорошо товарищи. Сейчас товарищ Ватутин озвучит наш план операции. — Произношу я и тут же добавляю: — Пока не весь, промежуточный. Остальное послезавтра утром.—

Тут же встает Ватутин и докладывает собравшимся план операции:

— Завтра, 16 августа в 8:00 подразделения бригады выдвигаются на Линарес. Намечен восьми часовой марш и к 16.00 мы будем в Линаресе, он под нашим контролем. 17 августа в 06.00 будет озвучено направление финального броска нашей группировки на Кордову или Гранаду.

Подразделениям поддержки также необходимо быть 16 вечером в Линаресе и быть готовыми выдвинутся вслед за ударной группировкой на Гранаду или Кордову.

Авиация, сегодня вечером нанесет повторные удары по Саламанке и Сарагосе, завтра с утра по Кордове и Гранаде, вечером удары будут повторены и утром 17 августа удар будет нанесен по той точке, куда пойдет ударная группировка.

Пока все.—

Ватутин закончил доклад и все кивают, но я пока еще не закончил и я спрашиваю уже у нашего нач. разведки:

— Товарищ Маргелов, что говорит наша разведка и что говорят смежники из Авиа бригады?—

Маргелов встает и тоже отчитывается, коротко и лаконично:

— Отмечена перегруппировка и усиление войск в Сарагосе и Саламанке, в районе Кордовы и Гранады, заметных усилений нет. Противник склоняется к тому, что мы ударим на запад или север и не видит особого смысла в нашем наступлении на юг. Смежники подтверждают наши выводы о концентрации войск мятежников. —

— Спасибо, товарищ Маргелов. — Благодарю я его и тут же добавляю:— Это хорошо, значит мы добились своей цели на этом этапе операции.—

И вроде все. Теперь точно закончили. Рокосовский подтверждает мои выводы, произнося:

— У нас все, я предлагаю отдохнуть и завтра с новыми силами приступить к реализации разработанных планов.—

Все согласны, Винсенте Рохо подтверждает завершение собрания и благодарит всех присутствующих не мудреными словами:

— Спасибо товарищи, подождем до завтра. Недолго осталось. — И все расходятся.

— И правда, недолго осталось. — Думаю я и тоже мчусь, сперва до машины, а после уже и до расположения части.

Отдых, надо немного отдохнуть….

* * *

Вечер, стою на веранде у дома где расположился и настроение какое-то, совершенно непонятное. Не сказать что тревожно, просто…

Рядом Володя и тоже задумчив, неподалеку Николай Семенович, этот просто бдит.

— И я понимаю, что дело совсем не в опасениях, просто сейчас начинается новый этап в жизни. Японцы уже поняли, может и не до конца, но что-то осознали. Теперь и немцы поймут, что не надо с нами связываться. Не стоит. Все кто с нами связывался, их больше нет, а мы есть и будем. — Размышляю я, потом мой разум, как обычно, делает не понятный выверт и я вспоминаю песню, очень сильную песню.

Это «Горячие каштаны» Алексея Матова, а дальше, я ничего не могу с собой поделать. Гитара почти сама прыгает в руки и я начинаю:

* * *

Горячие каштаны, потухшие костры

Ведутся на сметану сиамские коты

И с богом пропадают и с чертом восстают

О чудесах небесных раздумчиво поют

На языке забытом, на языке чудном

О будущем шаманят, шаманят о былом

Колдует с ними баба, колдует с ними дед

Колдует ночь глухая, колдует белый свет

Метет пугливым ветром вечёр метельщик марь

Бродячие собаки ведутся на сухарь

И тычут благодарно в ладонь холодный нос

Наперебой нестройно на мир скулят вразнос

О том, что есть дороги по коим не пройти

О том, как навь гуляет по млечному пути

Дивится сказу баба, дивится сказу дед

Дивится ночь глухая, дивится белый свет

По погребам сугробы на год грядущий впрок

Лохмотники ведутся на плавленый сырок

И крошками угода глядит с заросших щек

И руки тянет бурость еще — еще — еще

Ни таракан за печку, ни муха о стекло

Не хлопает калитка, не мелет помело

Про то, что стало с бабой, куда девался дед

Не скажет ночь глухая, не скажет белый свет

* * *

Закончил и неожиданно для самого себя говорю во всеуслышание:

А мы пройдем по тем дорогам

И вот никто нам не указ

Так было, есть, так будет…долго

И Бог за нас, и Свет за нас.

И вокруг повисла тишина — понимающая, одобряющая и такая родная……