Новейшее в туризме, или Как путешествовать за чужой счет

Он откинулся на спину, натягивая на себя простыню. Потом заправил руки за голову и сладко потянулся. Можно было не расспрашивать его больше, мать и так поняла, что перед ней был счастливый и успокоенный человек. Надолго ли? Что-то подсказывало ей, что впереди у сына было еще полно испытаний, но он от них ни за что не отказался бы, предоставь ему судьба другие жизненные варианты. Поэтому она только вздохнула и с любовью погладила его плечо.

– Отдыхай, сын мой. И не волнуйся ни о чем. Я за всем прослежу.

Глава 15

Спорить не возбраняется никому, только надо быть очень осторожным, если на кону твоя личная судьба.

Оказавшись в башне, сначала Ева долго и сладко спала. Потом почувствовала себя совершенно отдохнувшей, и у нее появилось новое желание, не только прохлаждаться в постели. Ей захотелось вкусно и сытно покушать. Казалось, эти ее мысли были немедленно кем-то подслушаны. Потому что в следующее мгновение к ней в комнату уже заносили раскладной столик с угощениями и напитками.

– А так жить можно! – мурлыкала она себе под нос, поглощая вкусности, что к ней доставляли бесперебойно, стоило только изъявить желание.

И так продолжалось два дня. Утром третьих суток ей неожиданно загрустилось. Поймала себя на мысли, что делать здесь уже было совершенно нечего. Спать надоело. Есть и пить тоже. Расхаживать из угла в угол особенно и негде было, учитывая малые габариты комнаты, основную площадь которой занимала большая кровать. Забираться на подоконник узкого, как бойница, окна было не очень удобно тоже из-за его малых размеров. Только ступни на нем и помещались. Даже сидеть на корточках, обхватив руками колени, было там тесновато. А еще смотреть через него на двор было скучно. Ничего интересного не представлялось для городской девушки на площади перед конюшней.

– Так и растолстеть можно! – ворчала она уже к обеду того же дня. – Ем и сплю. Ем и сплю. Это они мне пытку такую, что ли придумали?

А к вечеру ей принесли платье. Довольно скромное. Если учесть, что в те времена, когда считалась невестой Адама, наряды были часто украшены золотым шитьем и жемчугом с самоцветными камнями, то теперь казалось таким строгим, что невольно внушало мысль, будто она теперь была не в чести. Украшений на нем не наблюдалось совсем. И все было какое-то серенькое. Ева невольно покосилась на пожилую женщину, что доставила платье сюда. И отметила, что на той наряд был не веселее. Но хотя бы сочного зеленого цвета, и вышивка на нем, все же, была, а не просто одна скучная холстина.

– И сколько ей лет, а сколько мне! – невольно вырвалось у нее, когда приложила наряд к своему лицу.

– Что вы сказали, милая? – прошамкала добрая старушка, не разобрав слов девушки.

– Я только спросила, – Ева невольно повысила голос, так как ей казалось, что ее благодетельница, приносившая ей постоянно питье и еду все эти дни, была глуховата. – Не отправляют ли меня в монастырь? Вы не знаете? Платье такое мрачное и скучное…

– Разве? Все крестьянки в будний день носят подобные, – она еще немного поскрипела половицами, делая кое-какие дела в комнате, а потом вышла, не забыв закрыть за собой дверь на засов с той стороны.

– Значит, все же, я в немилости теперь, – сделала Ева вывод. – Ладно. Смирюсь. Только, вот, из леди превращать меня сразу в крестьянки… Это, все же, слишком. Да и пользы от меня там… как, впрочем, и от леди…

На этой невеселой ноте Ева приступила к примерке. Хорошо, что наряд застегивался спереди, иначе ей одной ни за что было бы не справиться со шнуровкой. Но, как видно, крестьянкам горничные положены не были, оттого и расправляться с платьями должны были самостоятельно.

– Да. Здесь все продумано, – завязала вверху ленту на скромный бант и заправила его за декольте. – Сидит, как влитое. А что?! И пусть, что серое! Зато у меня волосы огненные. От них одних в глазах рябит.

Кстати, о волосах. Они снова приняли прежний оттенок. Как видно, каждому параллельному миру соответствовал свой тон. В этом зеленом мире ей судьба была таскать на голове огненные космы. Рассуждая таким образом, невольно придумала себе занятие еще на несколько часов. А именно, занялась расчесыванием и укладкой волос. Провозилась с ними до глубокого вечера. За этим занятием и застала ее добрая старая женщина, когда принесла ужин.

– Принести вам заколки? – спросила, рассматривая хитрое сооружение в виде короны из тугой косы у девушки на голове. – Жалко будет, если все потом распадется.

Ева согласилась. Но закреплять прическу не стала, решив, что спать в таком положении было бы неудобно, тем более, с непривычки. Решила, что утром будет достаточно времени, чтобы снова создать что-нибудь впечатляющее из волос и тогда уже закрепить свой шедевр на день. Вот так она планировала веселиться назавтра. А что, если никаких других развлечений не предполагалось?