Новейшие сочинения. Все темы 2015. 5-9 классы

Финал таких ситуаций, как правило, трагичен и поучителен. Никто не сможет оправдать человека в собственных глазах, кроме него самого. Никто не сможет помочь человеку, который сам себе изначально не помощник. Он не услышит слов одобрения, если не хочет их слышать, и не сможет противостоять даже самым незначительным внешним потрясениям, если внутренне готов только к тому, чтобы покорно принимать удары судьбы, считая их наказанием за собственную оплошность.

Смешное и грустное в рассказах а. П. Чехова

Какое наслаждение уважать людей!

А. П. Чехов

План

I. Жизнь в зеркале рассказов А. П. Чехова.

II. «Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно». 1. «Смерть чиновника». Трагикомическая история жизни маленького человека.

2. Чинопочитание – порок, уничтожающий человеческое достоинство («Толстый и тонкий», «Хамелеон»).

III. «В человеке должно быть все прекрасно…»

Антон Павлович Чехов – автор множества замечательных рассказов, смешных и пронзительно грустных. И в каждом маленьком рассказе, как в осколке зеркала, отражается огромная жизнь с ее печалями и радостями, разочарованиями и надеждами.

Сюжеты его рассказов просты, даже незатейливы. Вот перед нами разыгрывается трагедия местного значения: смерть чиновника Ивана Дмитрича Червякова. Начало трагедии положил случай в театре, когда незадачливый экзекутор – о ужас! – чихнул на лысину генералу. Не нарочно, разумеется. Но последствия были ужасны: после нескольких попыток покаяться и извиниться за свое «преступление» Червяков, услышав грозный вопль взбешенного генерала, не выдержал потрясения и… умер. Жалок, ничтожен герой рассказа, «маленький человек». Но что же делает его маленьким, ничтожным, достойным его говорящей фамилии? Не сам ли он определил свой жребий, когда решил, что достоинство человека определяется его чином, что он ничтожная букашка рядом с генералом? Рассказ, на первый взгляд, очень смешон: комична и фигура униженно и многократно извиняющегося чиновника, и несчастный генерал, обреченный выслушивать глупые извинения. Но смерть героя, представшая не как великое таинство, а как финал глупого фарса, не смешна, она вдвойне трагична от сознания ничтожества зря потраченной человеческой жизни.

Чинопочитание, заставляющее человека забыть о чувстве собственного достоинства, осмеяно Чеховым и в рассказе «Толстый и тонкий». Мы видим, как преображается герой рассказа, именуемый тонким, узнав, что его «однокашник» дослужился до чина тайного советника. Еще минуту назад он был искренне рад встрече со старым товарищем и доволен собой, но вдруг «побледнел, окаменел… съежился, сгорбился, сузился… его чемоданы, узлы и картонки съежились, поморщились». Жалок человек, измеряющий достоинство чинами и наградами.

А в рассказе «Хамелеон» герои заняты «важным» вопросом: кому принадлежит собачонка, цапнувшая за палец золотых дел мастера Хрюкина? Что с ней делать: «истребить» или отпустить? Кто виноват в скандальном происшествии: сам ли Хрюкин, который «цыгаркой в нос для смеху» собаке тыкал, или пес? Решая эту юридическую задачу, все становятся немножко хамелеонами: и Очумелов, не знающий, как поступить с псом, и толпа, и даже собака, на которую смотрят то как на вредное животное, то как на настоящее сокровище. Хорошо, что собака оказалась генеральская, иначе финал рассказа был бы печальный… Рассказ и смешной, и в то же время грустный: что же с нами делается, люди? Не забыли ли мы, что мы люди?

Чехову принадлежит знаменитое высказывание: «В человеке должно быть все прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли». Действительно, о красоте души следует заботиться так же тщательно и постоянно, как о чистоте и опрятности. Чехов помогает нам увидеть и красоту, и пошлость нашей жизни, оценить себя и понять главную истину: нет ничего дороже человеческого достоинства и внутренней свободы.

Ирония и смех – оружие и лекарство

Ничто так не обескураживает порока, как сознание, что он угадан и что по поводу его раздался смех.

М. Е. Салтыков-Щедрин

План

I. Общество и его пороки.

II. Разоблачение пороков в рассказах А. П. Чехова.

III. Ирония как грозное оружие писателя.