Читаем Новейший философский словарь полностью

ФЛОРОВСКИЙ Георгий Васильевич (1893-1979) - русский богослов, философ, историк культуры. Окончил историко-филологический факультет Одесского университета. Богословского образования не имел. В 1920 - эмигрировал. С 1926 профессор патрологии Свято-Сергиевского православного богословского института в Париже. В 1932 принял священство. В 1948-1955 - профессор, затем декан Свято-Владимирской Духовной Академии в Нью-Йорке. Преподавал в Гарвардском (профессор истории восточной церкви, 1956-1964) и Принстонском (отделение богословия и славяноведения, 1964-1979) университетах (США). Вице-президент Национального совета церквей США (1954-1957). Основные сочинения: "Восточные Отцы 1У века" (1931), "Византийские Отцы У-УШ веков" (1933), "Пути русского богословия" (1937) и др. Ф. был уверен, что современная эпоха томится по "новому христианскому синтезу", и свое творчество подчинил выработке основ этого синтеза, называя систему своих взглядов "неопатристическим синтезом" (основное движение философского мышления Ф. осуществлялось в контексте идеи "Вперед - к Отцам!"). Выступал против некоторых идей русской религиозной философии, противник софиологии (В. Соловьева, Булгакова, Флоренского) как выражения, по его оценке, немецкого идеализма и гностицизма; критиковал теорию всеединства и считал, что Бог творит мир как иную, отличную от себя реальность. Бог создал человека, по Ф., свободной деятельностной личностью, история - единство творческих актов свободной личности; человеческое познание бесконечно в своем прогрессе. Смерть и воскресение Христа превращают смерть человека из "космической катастрофы" в "сон" до времени, когда душа и тело соединяться при воскрешении из мертвых ("Смерть на кресте", 1930). Христианское мировоззрение (в отличие от греческого, философско-рационального) исторично: время - не циклично, представляет собою не круговорот, а линию, имеющую начало, конец и цель. Будучи деятелем экуменического движения. Ф. выступал за "фактическую совместную работу... в стремлении к христианской истине", но считал, что католицизм подменяет незримое присутствие (и руководство) Христа в Церкви идеей его наместника (папы), который по сути подменяет Христа в земной церкви и истории ("Проблема христианского объединения", 1933). В своем фундаментальном труде "Пути русского богословия", охватывающем период с 14 в. по 1917 Ф. дал конкретный анализ процесса производства философского знания в России, выделил его особенности, проследил историю взаимосвязи западной и русской философской культуры. Ф. отмечал, что для России характерна рано сложившаяся ориентация на осмысление собственной истории и роли России в мировой культуре. Эта ориентация чаще всего облекалась в форму теологических исканий. Важную роль в становлении русской философии сыграла русская художественная литература. Ф. был уверен, что нельзя пренебрегать западной мыслью (системами схоластов, опытом католических мистиков и теологов, которые обусловили с 17 в. своеобычное "западное пленение" отечественной религиозной мысли), но на русской почве ее надо усваивать в опоре на стиль и методы представителей восточной патристики. Согласно Ф., непреходящей парадигмой православного богословствования выступает "христианский эллинизм" эпохи Вселенских соборов и греческой патристики (4-8 вв.). "Пути русского богословия" не лишены некоторого субъективизма автора, что вызвано его церковным консерватизмом и панрелигиозностью в философских темах. Так, Ф. полагал в качестве формы истинно церковной соборности евхаристию, на основе которой церковь способна выступать как преображенное человечество. Н.О. Лосский считал, что из всех русских богословов о. Георгий является наиболее верным православному учению. Ф. стремится точно придерживаться святого писания и патриотической традиции. Следует добавить, что консервативный подход к богословию у Ф. никогда не сочетался со слепым поклонением прошлому и был чужд нетерпимости и формализму. Выступая крупнейшим авторитетом в сферах исследования славистики и византинистики, стремясь преодолеть отчужденность греческой и славянской ветвей православия, Ф., безусловно, адекватно трактовался на Западе как высокоинтеллектуальный "голос православия" 20 ст. Д.К. Безнюк

Перейти на страницу:

Похожие книги

Этика Спинозы как метафизика морали
Этика Спинозы как метафизика морали

В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни. Автор данного исследования предлагает неординарное прочтение натуралистической доктрины Спинозы, показывая, что фигурирующая здесь «естественная» установка человеческого разума всякий раз использует некоторый методологический «оператор», соответствующий тому или иному конкретному контексту. При анализе фундаментальных тем этической доктрины Спинозы автор книги вводит понятие «онтологического априори». В работе использован материал основных философских произведений Спинозы, а также подробно анализируются некоторые значимые письма великого моралиста. Она опирается на многочисленные современные исследования творческого наследия Спинозы в западной и отечественной историко-философской науке.

Аслан Гусаевич Гаджикурбанов

Философия / Образование и наука
Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. ТТ. 1, 2
Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. ТТ. 1, 2

Понятие «стратагема» (по-китайски: чжимоу, моулюе, цэлюе, фанлюе) означает стратегический план, в котором для противника заключена какая-либо ловушка или хитрость. «Чжимоу», например, одновременно означает и сообразительность, и изобретательность, и находчивость.Стратагемность зародилась в глубокой древности и была связана с приемами военной и дипломатической борьбы. Стратагемы составляли не только полководцы. Политические учителя и наставники царей были искусны и в управлении гражданским обществом, и в дипломатии. Все, что требовало выигрыша в политической борьбе, нуждалось, по их убеждению, в стратагемном оснащении.Дипломатические стратагемы представляли собой нацеленные на решение крупной внешнеполитической задачи планы, рассчитанные на длительный период и отвечающие национальным и государственным интересам. Стратагемная дипломатия черпала средства и методы не в принципах, нормах и обычаях международного права, а в теории военного искусства, носящей тотальный характер и утверждающей, что цель оправдывает средства

Харро фон Зенгер

Политика / Философия / Психология / Культурология / История