Новелла 1: Amore letalis (СИ)

- Ну, слухи-то разрастаются от вранья, так что могу себе представить, что вы слышали! А правду только мы знаем, это ведь прямо тут всё и происходило, в Мьелине. Эльма - дочка нашего купца. Ох, и красавица! Многие на неё заглядывались, в том числе один молодой рыцарь при нашем сеньоре, Асвиг. Сам он парень видный, бойкий, и Эльме тоже приглянулся. Вскоре пошли разговоры о свадьбе. И всё было бы как у людей, но только вот Асвиг прежде с Нессой гулял, дочкой ювелира, а та, как про свадьбу услышала - сразу к Эльме. Оставь, говорит, его, мой он, я и дитя его ношу, а за тобой и так вон сколько парней ходит, зачем тебе мой Асвиг? А Эльма ни в какую, люблю, говорит, и всё тут, и он меня любит, а чьё дитя у тебя - это ещё неизвестно. Словом, разругались они, ни до чего не договорились, и тогда Несса подалась к ведьме...

При слове 'ведьма' Хенлин покосился на несмываемый езуитский знак солнца на шее рыцаря и осенил себя крёстным знамением.

Вошла Дора, опасливо поглядывая на Рандара, поставила на стол тарелки и кувшин с вином и торопливо вышла вон.

- Угощайтесь, господин Рандар, - предложил хозяин таверны.

Рыцарь кивнул, перекрестился и взял кусок хлеба.

- Никто не знает, о чём просила Несса ведьму, но то, что заклятие на Эльму навели - это факт. И какое заклятие! Обычно на человека болезни насылают или ещё чего, но с Эльмой по-другому вышло. Стоило только ей поглядеть в глаза мужчине - любому мужчине - и тот влюблялся в неё без памяти. Ну, Эльма-то, конечно, не сразу смекнула, что к чему, а когда сообразила, было поздно...

Хенлин замолк, словно ожидая от рыцаря нетерпеливого вопроса: 'Почему?' Но Рандар только молча отпил вина, спокойно ожидая продолжения.

Хозяин таверны сделал большой глоток и задумчиво покрутил свой бокал в руках.

- Вот послушать трубадуров и поэтов, так выходит, что настоящая любовь - чувство высокое, чистое и красивое, даже на подвиги сподвигает. Только врут они всё. Потому что видели мы, что такая любовь с людьми делает и на что толкает. Да, одни Эльме песенки сочиняли, цветочки собирали и её улыбки ловили. Зато других любовь сразу тянула на плотское, да так, что некоторые на всё были готовы, хоть даже, прости господи, силой взять. Ну, а третьи рвались убить любого, кто хоть просто имя Эльмы произносил, потому что видели в них соперников.

- Так вот почему эти двое на меня набросились, - задумчиво кивнул Рандар в сторону общего зала.

- Именно, господин, именно. Эти бедолаги, как увидят её или хотя бы имя её услышат, становятся ну ровно бешеные. Словом, страшной штукой оказалась эта любовь. Ни красоты, ни чистоты, ни, тем более, подвигов. Только грязь да раздоры. И не только среди тех, кто в глаза ей смотрел. Бабьё у нас тоже закипело. Кому ж понравится, если муж твой по другой с ума сходить будет, а брат или сын друг другу горло за неё резать? И, вроде, понимают, что Эльма не нарочно, что заклятье на неё наложили, а всё равно злость берёт.

Хенлин печально глянул в свой бокал, который как-то незаметно опустел, налил его доверху и шумно отпил.

- Ну, а когда бедолаги заколдованные так передрались между собой, что аж нескольких убили насмерть, тут уж бабьё наше не выдержало. Собрались и пошли из города её выгонять. Но опоздали - сгинула Эльма.

- Ушла?

- Может, и ушла. А, может, и самоубилась. Лучше бы даже так. Грех, конечно, смертный, - торопливо добавил хозяин таверны, вспомнив, что говорит с рыцарем езуитов, представителем святой Эккллезии, и осенил себя крестным знамением. - Но, думается мне, уж лучше в аду гореть за самоубийство, чем столько беды вокруг себя сеять, а, господин Рандар?

Рыцарь почему-то отложил недоеденный ломоть хлеба и отставил бокал с вином.

- А жених её что?

- А что жених? Бегал, конечно, поначалу, суетился, от влюблённых отбивался, они ж в нём своего самого главного врага видели. А потом тоже сгинул. Небось, надоело ему это всё... Зато любовь у них, вишь ли, настоящая была, ненаколдованная, - презрительно протянул Хенлин. - А чуть прижмёшь - и правда сразу наружу лезет.

- И что это за правда? - прищурил серые глаза рыцарь.

- Да то, что не было там никакой настоящей любви. Наверняка Асвиг и жениться на ней надумал, только чтоб перед дружками похвастать. Уж больно хороша была девка, а так - смотрите, мол, все её хотели, а получил я! Ещё бы, на красавиц-то все охочи, и все о любви говорят. А была бы Эльма обычная лицом, ну, вроде Нессы, и не подумал бы он жениться.

Рандар нахмурился.

- А Несса? Её тоже из города выгнали?

- Нет, она по-прежнему с отцом живёт, никто её не выгонял. Да и за что? Это ж не она одним только взглядом мужиков с ума сводила.

- И правда, за что, - как-то странно хмыкнул рыцарь, чуть склонил голову и задумчиво провёл рукой по щетине на подбородке. - А ведьму она где нашла? Или у вас местная есть?

Глаза Хенлина забегали.

- Не знаю, господин, - соврал он. Под проницательным взглядом Рандара смутился сверх меры и, чтобы быстрее отвлечь рыцаря от своей лжи, спросил первое, что пришло на ум: - А вам-то Эльма зачем?