Новеллы

Сначала разбойник думал, что все эти немцы перепились, и завтра, когда они проспятся и перестанут колобродить, суд вынесет разумное решение. Пока он сидел в тюрьме, принесли головы, а когда стали осматривать, в одной тотчас узнали голову купца, недавно выехавшего из Оснабрюка и убитого в дороге, в другой голову гражданина Любека, имеющего торговлю в Оснабрюке, а в третьей голову жителя Бремена. Нашлось немало свидетелей, заявивших, что знали этих людей. На следующий день свидетелям устроили очную ставку с узником, обвинившим их в том, что они пьяны, хотя в тот день вина они не только не пили, но даже и не нюхали. В отчаянии смотрел узник на телячьи головы, в то время как все, и свидетели, и служители правосудия, видели на их месте головы человечьи; людей же, коим они принадлежали, узнали и назвали по именам. По просьбе узника вызвали мясника, продавшего ему вчера телячьи головы; мясник явился в суд; когда же узник спросил его, правда ли, что день назад он продал ему три телячьи головы, мясник, с гневом глядя на него из-под насупленных бровей и ругательски его ругая, ответил: «Довольно, злосчастный убийца и палач, не смей взваливать на меня свое преступление; вчера я продал тебе три телячьих головы, и все мои товарищи тому свидетели. Но я не продавал тебе человечьих голов, не продавал голову господина такого-то, ведь в этом городе у меня не было друга лучше, чем он. Не возводи же на меня напраслину, ибо я скорее отдал бы свою жизнь, нежели забрал жизнь друга». И хотя мясник привык к виду крови, он горько заплакал, печалясь о смерти своего друга. И судья, и свидетели, и все остальные думали, что узник сошел с ума, раз он принимает человечьи головы за телячьи; а узник думал так же про своих обвинителей, ибо в самом деле видел только купленные им три телячьи головы, а все остальные видели головы человечьи и опознали их.

Арестованного подвергли допросу с пристрастием, но, бесстыжий, как настоящий убийца, он ни в чем не признался, ибо, глядя на телячьи головы, был по-прежнему убежден, что, когда к судьям вернется рассудок, они признают его невиновность. Но несчастный видел только руку людскую и, подобно Валтасару[10], не заметил десницу Божью, что, начертав на стене вердикт и приговор, со всей тяжестью опустилась на него. И снова его спросили, откуда у него эти головы, и он, услышав такой вопрос, рассмеялся и ответил, что это телячьи головы. Тут некоторые подумали, что сей человек сумасшедший, однако убедившись, что на все иные вопросы он отвечал вполне здраво, решили, что разум не покинул его. Его опять допрашивают, он все отрицает и ни в чем не сознается; но постепенно его начинает мучить совесть, и на лице его проступают следы пороков, укоренившихся в душе его. В конце концов его признали бродягой, но так как схватили его с тремя человечьими головами, то постановили, что он виновник смерти этих людей или пособник убийцы, и приговорили к повешенью. Разбойник же упорствовал в своих показаниях вплоть до вынесения приговора; но внезапно, смягчившись, словно плавкий свинец, он понял, что это Бог воспользовался столь необычным и небывалым способом, дабы отдать его в руки правосудия и покарать по заслугам за его преступления. Охваченный раскаянием за свою худую жизнь, он добровольно признался во всех своих злодеяниях, в трех убийствах, в которых его обвинили, и в прочих душегубствах, не говоря уж о бесчисленных грабежах. Его повели на казнь, и он вел себя стойко и благодарил Бога, даровавшего ему время для раскаяния.

О чудо! Он испустил дух только после того, как три головы обрели свой прежний облик в глазах судей и свидетелей и снова стали тремя телячьими головами. Господь явил сие чудо, дабы показать злодеям свою необыкновенную и удивительную прозорливость, подтверждающую, что никто не избежит его суда.

Справедливая месть Из сборника «Исторические заметки», 1632

Сеньор Эмилио из королевства Неаполитанского, владевший богатыми землями в Апулии и вокруг города Лечче, безоглядно влюбился в красавицу из названного мною города и потерял покой и разум. Но женщина эта, целомудренная и красивая, обнаружив, сколь черно и зловонно пламя его любви, избегала встреч с ним, словно он был настоящим чудовищем, и, подобно змее, прятала уши, дабы не слышать его чарующих прелестных речей. Тогда он решил силой добиться того, что не смог получить с помощью любви. А так как под рукой у него было несколько наемников, готовых ее похитить, он вознамерился увезти ее в поместье друга своего Квирина, уединенное и хорошо укрепленное, дабы там вволю и без помех ею насладиться. Квирин сей, равно как и сам Эмилио, обретался при дворе вице-короля Неаполя и часто составлял компанию другу в его распутных утехах; думается, это он предложил Эмилио поделиться с ним добычей, ибо он предоставлял свой дом для задуманного злодеяния.