Новеллы (-)

Леонело, всегда готовый вспыхнуть, как сухая щепка, ответил так:

"Мое поведение вполне оправдано, ибо нет между друзьями большего преступления, чем вероломство. Я сделаю то, что вы советуете мне, и не буду вспоминать о том, кто отплатил за мою любовь тем, что сунулся со своей туда, куда вам известно".

Пораженный дон Феликс мог оправдать поведение Леонело только тем, что Фелисия взвела на него какое-нибудь ложное обвинение - постоянная хитрость женщин; и, не найдя иного пути, чтобы наказать обманщицу, он попросил одного их общего друга раскрыть Леонело все ее козни, но Леонело ответил на это:

"Скажите дону Феликсу, что я видел его письма и узнал почерк".

Дон Феликс, обычно весьма сдержанный, в превеликом негодовании направился прямо к Фелисии, и гнев настолько охватил его, что он не заметил Леонело, с которым почти столкнулся у порога ее дома. Он ворвался в гостиную Фелисии, которая радостно поднялась ему навстречу, протягивая руки. Но Леонело шел за ним следом, а войдя, спрятался за занавеской.

- Я не для этого пришел! - воскликнул сердито дон Феликс.

- А для чего же? - спросила Фелисия и, не дав ему сказать ни слова, обвила его руками и осыпала тысячью всяких нежностей.

Леонело обезумел от всего того, что увидел, и, не разобравшись в поведении дона Феликса, вскочил в комнату со шпагой в руке.

- Вот как наказывают предателей! - вскричал он.

Дон Феликс быстро обернулся и, так как бывают случаи, когда стремление объясниться может быть понято за трусость, тоже выхватил шпагу; встав в позицию, он нанес Леонело удар в грудь, от которого тот упал замертво. Как полагается в таких случаях, поднялся крик, явилась полиция и составили протокол; а Фелисия тем временем укрылась в монастыре. Но разрешите мне, ваша милость оставить этого мертвеца в покое и отправиться странствовать по свету вслед за Гусманом, который уже начал становиться смелым.

В это время турецкий султан Селим {8} со своими пашами, славившимися по всей Европе отвагой, решил захватить остров Кипр {9}. Начальником его флота был назначен Мустафа, который сломил сопротивление защитников острова, нанеся им ужасные потери. В этом деле погибли Николо Дандило, Джулио Романо и Бернардино. После этого Мустафа вступил в Фамагусту {10}, а Пиал_и_-паша вернулся с флотом в Константинополь. Вслед за тем Очали вышел из Негропонта {11} и взял тысячу пленных в Корфу, на Кандии {12} и в Петимо и не меньшее количество на островах Занте и Кефалонии. Затем, поддержанный с суши турецкой армией, осадил город Катаро {13}. Город этот, принадлежавший Венецианской республике, отважно защищал венецианец Маттео Бембо. Христианский мир был потрясен дерзостью Селима, победы которого я не собираюсь перечислять, так как это не входит в мои задачи.

Все христиане решили, соединив свои силы, обрушиться на этого варвара. В союзе приняли участие славной памяти святейший римский пастырь, отец всей церкви Пий V, король Испании Филипп II и осторожный венецианский сенат. Главнокомандующим этой святой лиги был назначен благороднейший юноша, честь и слава нашей нации, сеньор дон Хуан Австрийский {14}, которому всегда помогало мужество и завидовала судьба. Принц-герой ваял с собой на это ответственное дело нашего дона Феликса по приказу майордома Педро Гусмана, отца великого дона Энрике, посла в Риме и вице-короля Филиппа II в Сицилии и Неаполе, - Педро Гусмана из рода герцогов Оливаресов, которым я за многое глубоко признателен, вследствие чего меня радует, что хоть в этой новелле я могу упомянуть о них, ибо они - дед и отец того, кто сегодня так счастливо венчает и награждает оружие и литературу {15}:

Nee nos ambitio, nec nos amor urget habendi {*}.

{* Ни тщеславие, ни стяжательство нас не побуждают (лат.) {16}.}