Новеллы из курсантской жизни. Часть 1

И, наконец, завершали эту структуру командиры отделений (как и на КМБ, так и в дальнейшем это название не менялось). Все учебные группы (взвода) разбивались на три отделения, каждому из которых назначался командир, но уже не Анчумовым, а курсовыми офицерами совместно с замками из числа оставшихся кадетов, а если их уже не хватало в группе, то из числа наиболее рьяных в службе курсантов.

Вот такая существовала иерархия. Затем, когда курсанты уже переберутся в Ленинград на место постоянной учебы, мы по ходу повествования будем рассказывать о других начальниках, которых в нашей армии великое множество и разнообразие.

В-третьих, это воинский устав и военная речь. Заранее просим извинение за отрывки из мудрой книги – Общевойскового Устава, но без этого рассказ не был бы таким полным и насыщенным. Знакомые с этой умной военной книгой при желании могут пропустить эти строки, а, может быть, захотят перечитать их еще раз. «Бог создал любовь и дружбу, а дьявол – Устав и службу». Существует даже почти любовная лирика:

Что глядишь на меня устало.

И глаза твои наводят грусть.

Хочешь, что-нибудь из Устава

Я прочту тебе наизусть.

Но больше всего изумляют отдельные фразы, выдаваемые воинскими начальниками, причем самого различного уровня. Один из таких был заместитель начальника факультета по службе войск подполковник Антошкин Савелий Павлович (прозвище – «Дум-дум»). Он выдавал такие перлы, что приходилось держаться за животы от хохота. Старлей Тихореев называл его высказывания военным юмором, но курсанты точно знали, что это такой военный ум. За Дум-Думом даже записывали, чтобы потом читать вслух. Остановимся пока на некоторых из них: «Полотенце складывается на три счета: раз, два», «Что же вы сидели не хромали, а как пошли так за ноги схватились», «Что вы стоите – ноги дрыгаете, руками чешете», «Все, больше ничего смешного говорить не буду». А с остальными перлами вы будете встречаться на протяжении всей книги.

В-четвертых, курсанты переехали в казарму. Переезд оказался довольно сложным действием. Часть курса осталась разбирать полевой абитуриентский лагерь, а остальная наводила порядок в казарме и на прилегающей территории. Конечно, и в школе случались субботники, но с такой масштабной уборкой еще никто не сталкивался, даже, наверное, профессиональные дворники.

В-пятых, начались занятия. В основном это были занятия по строевой подготовке, уставам и тактические упражнения. Строевой подготовки было много – по два часа в день, да еще постоянные хождения строем по лагерю, а при приближении дня принятия присяги занятия по строевой шли до самого отбоя. Курсантов учили правильно выполнять различные строевые приемы: строевой шаг, повороты, развороты, отдание воинского приветствия. Занимались и по отдельности, и в полном составе роты.

Про тактические занятия подробно будет рассказано в главе «Тактики и стратеги».

Занятия в классах были самые любимые – там можно было отдохнуть, а при желании даже выспаться. Надо заметить, что сон для курсантов, как в прочем и прием пищи, является весьма важным действом. Существует такая поговорка: «Дай курсанту точку опоры, и он уснет!». Так вот, некоторые хитрые командиры, которые в основном и преподавали уставы, заходили потихоньку в класс и почти шепотом говорили – «Те, кто спит…», а затем громко рявкали – «Встать!». Естественно, спящие подскакивали, как ошарашенные. Наказание было одно – сначала шли на турник, а после отбоя – час по уборке казармы или территории.

В-четвертых, появились наряды. Наряды – это разнообразные дежурства, которые несут курсанты и офицеры для обеспечения жизнедеятельности воинской части (училища) и выполнения поставленных задач. По уставу: «Суточный наряд назначается для поддержания внутреннего порядка, охраны вооружения, боевой и другой техники и боеприпасов, помещений и имущества части (подразделения), а также для выполнения других обязанностей по внутренней службе». Нарядов существует великое множество, и количество их продолжает увеличиваться.

Здесь нужно остановиться на следующих мудростях: «Дневальный! Деревья умирают стоя!» и истинно философском изречении: «Величие дневального в том, что, зная о смерти, он продолжает стоять на посту».