Новенькая

В конце концов мне повезло, что Ася вообще стала моим проводником в мир нового университета. С другими одногруппниками мы так и не перешли ту самую дружескую грань. К счастью, в вузе вполне хватало тем для разговора и без того, чтобы раскрывать о себе что-то личное.

Еще немного посидев на лавке, я забросила сумку на плечо и приготовилась идти.

Обернулась назад, чтобы проверить, не забыла ли смартфон или какой-то фантик выбросить (я всегда так делала с тех пор, как оставила на детской площадке фартового розового медвежонка), развернулась и налетела на стену. Точнее, на парня, но пресс у него был стальным, наверное.

— Ой, извини… — буркнула я, хотя именно ему следовало внимательнее смотреть перед собой.

А тот лишь усмехнулся и окинул меня оценивающим взглядом.

Боже, как же надоело! Остались ли в мире нормальные парни, которые хотя бы пытались адекватно ухаживать за девушкой, говорить ей "у тебя красивая улыбка", а не "классные сиськи", дарить цветы, а не шлепки по заднице. Судя по всему, этот экземпляр привык именно так ухаживать, он почему-то счел, что его похотливое выражение сгладит конфуз?

Я уже собиралась отойти от незнакомца, когда услышала до боли знакомый голос.

— Осторожно, это наша новенькая. Моргнуть не успеешь, как она перечислит все твои недостатки.

— Она экстрасенс? — ответило похотливое чудовище.

Я вмиг оказалась в толпе парней, а путь мне перегородил Женя. Такой же самоуверенный, как и на дорожке.

— "Она", — начала я, со всем достоинством посмотрев Жене в глаза, — просто наблюдательная.

— Вот как?

— Пропусти меня.

Он не сдвинулся с места.

— Я сказала: пропусти.

Снова ноль реакции, а вокруг послышался свист и смех. Ну нет. Я не из "таких" девушек, Вишневецкий. Выждав две секунды, я схватила его за руку, потянула на себя и когда он потерял равновесие, проскочила между ним и другим громилой, заехав Жене на плечо рюкзаком напоследок.

— Полегче, новенькая, — крикнул он.

Но мне уже было плевать.

Победителем из нашей небольшой стычки вышла именно я. Не позволила ему и его шайке диктовать мне правила. Даже если эти правила касались направления. Выдохнув, я пошла к ступенькам корпуса, подозревая, нет, зная, что Женя смотрел мне вслед. И куда, кстати, подевалась та чувствительная девушка, которая собиралась извиниться?

Глава 4 Призраки прошлого

Я пришла домой не в лучшем расположении духа, схлопотав незаслуженное замечание от Валентины Анатольевны.

Часть меня понимала, что печалиться по такой причине глупо, но второй — только дай попараноить…

Проскочила внутрь я беззвучно, прислонила за собой дверь, чтобы не разбудить маму.

Она работала в ночную смену на трубном заводе, приходила утром и лишь к четырем часам начинала нормально действовать. Мы с Лесей привыкли быть тихими, мы умели беззвучно делать все, ставить чайник на плиту, обсуждать школьные сплетни и университетские новости, даже ругались иногда шепотом, то еще зрелище! Оставив босоножки у порога, я пошла на кухню, снимая рюкзак с плеч. Шестиклассница Леся и моя любимая сестричка, сидела за столом, поджав под себя одну ногу.

Боже, как мне иногда её не хватало, кто бы знал.

Я подошла и зарылась лицом в ее каштановые волосы: они пахли детством, ее любимым шампунем с клубникой, в то время как мои локоны источали аромат химии — смеси лака для волос и отдушки пены.

— Как дела, Лер? — спросила Леся, не отрываясь от рисования.

— Да нормально, только устала…

Заглянув в тетрадку, я увидела кружки и точечки, Леся срисовывала с учебника по биологии клетку.

— Приготовить тебе что-то? Может разогреть гороховый суп?

— Я уже поела, купила булочку по дороге домой.

Я посмотрела на нее — как сделала бы мама — сурово и осуждающе, но не выдержала и рассмеялась; осталась сидеть рядом под мерное цоканье часов и скрипение простого карандаша по бумаге. Несмотря на то что с Лесей я не обсуждала взрослые темы, с удовольствием находилась рядом и без слов. Не так-то просто сохранить отношения с сестрой, с которой у вас шесть лет разницы, но я сумела! Как-то раз Леся даже призналась, что доверяла мне больше, чем матери. Я ее, конечно, обняла, прижала хрупкое тельце, но почувствовала себя едва ли не предательницей…

Тем временем Леся увлеклась рисованием и больше вопросов не задавала, я встала, погладив ее по голове, и подошла к холодильнику.

Придется что-то вкинуть в желудок, чтобы мама снова не завела старую песню об анорексии…

— Так, скажи, а у нас осталось то печенье…

Повернувшись к окну, я застыла. Если бы я что-то держала в руках, наверняка уронила на пол. Я лишилась дара речи. Все смотрела и смотрела на лавку около нашего окна, подрагивая всем телом.

Видимо, Леся меня звала, я не слышала, а потом не выдержала и встала, чтобы посмотреть, что меня так заинтересовало.

— О, Паша пришел…

Она подняла руку, чтобы помахать ему, высокому парню в черной куртке и джинсах, а я резко оттолкнула ее от окна.