Новенькая для дикого (СИ)

— Простите, - извиняется.

Хотя у самого на лице облегчение, что заглушил фразу Ледова.

— Кашель. Отойдите подальше. Микробы, все дела. Не хочу, чтобы вы заразились.

Вернув динамик на нормальную громкость, он, наверное, рассчитывал, что мы не услышим. Но громкость на телефоне Алёнки всё равно большая. И, если поднапрячься, ответы Ледова будут слышны.

Колесникова, что стояла рядом и я, и напрягались.

— С тобой кто-то есть, что ли?

— М-гм.

— Варя с Колесниковой?

— Ага.

Мы опять посмотрели друг на друга.

«Идиот, а? Думает «угу, ага» выглядят беспалевно? - играет бровями Алёна.

«Дай дослушать!» - не настроена «разговор» вести - я.

— Бл*. Ну, прекрасно. И они там. Сколько Артём в отключке? - бухтит Кирилл.

— Сколько он в отключке? - повторяет для нас кудряха.

Алёна презрительно морщит нос. Я же не настолько принципиальная, так что шепчу: «минут тридцать».

— Минут тридцать… - повторяет за мной парень.

— Хорошо. Понял. Иду, - слышим мы.

Макс отдаёт Алёне телефон.

Чего-то ждёт, но она толкнув его, чтобы дорогу освободил, подходит к моей комнате.

На смазливый мордашке Свиридова проступает явное удивление.

— Ты куда? - спрашиваю я.

— Спать, - толкает дверь - Колесникова.

— И тебе советую.

— Да. Можешь идти. Спасибо, что позвонили. Теперь мы с ним сами разберёмся, - Макс благодарно улыбается.

Мы меняется местами и я тупо прохожу пару шагов, но у входа в сто пятую хочу обернуться.

Алёнка не даёт.

Намертво вцепившись в мою пижаму, втаскивает внутрь.

Прикрыв за нами дверь, выключает свет.

Забавная, конечно, ситуация.

Двусмысленная.

Но, к счастью, либо у Колесниковой сил нет меня домогаться, либо всё прозаичнее и она хочет...

— Алён, а…

...ты что делать собралась?

— Завтра обсудим, - светит экраном она.

— Я не дам тебе, как верной жене, стоять всю ночь у кровати «умирающего». Перебори раздвоение личности и ложись, будем спать.

Блокирует телефон, стоит нам сесть каждой на свою кровать.

— Закрывай глаза. Баю-бай. Подумаешь о придурках всяких завтра. Нам вставать через четыре часа.

Сопение утомлённой Алёны раздалось сразу.

Я же укрывшись одеялом, несколько минут таращилась на темноту перед собой. Но, видимо, за сегодня я устала сильнее чем думала.

Провалилась в сон и не заметила как.

А проснулась от истошного крика: — Иисус Христос и все архангелы вместе взятые. Дикой, ты вуайеристом заделался?

Распахнув глаза, перекатываюсь на другой бок и мгновенно зажмуриваюсь от света, бьющего из окна.

— Не шуми, - тянется голос Артём нугой.

— И вообще...выйди, Колесникова. Мне надо с новенькой поговорить, - хамеет он с каждым новом словом больше и больше.

Дикий сидел в кресле, которое стояло у двери.

Оцениваю его состояние.

Под глазами залегли синячища синие, но в целом он свеженько выглядел...для мертвеца.

Рубашка, брюки деловые. И на запястье часы.

Смог напялить их - значит не скоро концы отдаст.

Не знаю что за логика, но вот так у меня мозг работал, после всего четырёх часов сна.

— Ва-а-арь, - беспомощно смотрит на меня Алёна.

— Говори при ней. Зачем тебе её выгонять? - прищуриваюсь. — Убить меня хочешь?

— Начинается, - застонал вернувшийся из ада.

— Ты можешь хоть минуту не дурковать?! Извини, но сил на убийство сегодня нет. Мне нужно с тобой всего-то поговорить. Наедине.

— Не хочу. Иди отсюда. Я буду на учёбу собираться. Знаешь, что такое учёба? Или все мозги выбили вчера?

— Надо сцеживать яд иногда, новенькая, - ухмыляется Артём.

— А то будешь, как та змея, что захлебнулась им.

— Шёл бы ты в начальную школу на окружающий мир. Змея не может отравиться своим же ядом, - откидываю одеяло.

Еле слезла с кровати.

Чувствую себя разбитой старушкой.

Артём делает вид, что нос зачесался.

Но две секунды смеха ему скрыть от меня не удалось.

И над чем ржёт?

— Что смешного?

— Не привыкну к твоей пижаме, единорожка, - смеётся открыто, видя, что его раскрыли.

— Не называй меня единорожкой, - вспылив, подхожу к нему и упираю руки в подлокотники.

— А то что? - Артём лениво цепляет мои волосы кончиками пальцев.

Ё.

И вчера я за эту гадину вальяжную переживала?

— Не угрожай, если нечем, - даёт бесплатный совет парень.

— Почему я должен отказывать себе в удовольствии?! Мне нравится называть тебя единорожкой. Единорожка! - не прекращает играться с моими волосами.

Надо было его вчера добить, или хотя бы мимо пройти, думаю, увязнув в шоколадно-карамельном взгляде.

Эх. Упущен момент. Упущен.

36

Для него мои волосы - лучшее в мире развлечение?

Пристал.

Хлопаю по наглой лапе.

— Ай-щ, новенькая, - обиженно надувает щёки Артём, ведя себя по-детски. — Больно.

Гроза из-за близкого к ней нахождения начинает опять заполнять собой всё вокруг. Но тем не менее я остаюсь на одном уровне с «ней».

Нависаю над парнем, чувствуя в этом положении превосходство.

— Не помнишь? Я тебя предупреждала.

— О чём? - сдувая чёлку, любопытствует, прекратив притворяться, что ему больно.

— Не надо протягивать руки и не протянешь ноги.

Артём шкодливо усмехаясь, уводит глаза в сторону. Но надолго его не хватает, возвращается к моему лицу.

— Прости, - возобновляет свою игру. — Думал ты нарочно приблизилась, чтобы я тебя потрогал...

— Бу-а.