Новенькая (ЛП)

Сейчас, Джолен сидела в своем отгороженном рабочем уголке, формировавшем как бы отдельный кабинет, и пыталась разобраться в происходящем. Каждый мужчина в офисе превращался в какого-то похотливого подростка. Даже клиенты постепенно начинали воспринимать как должное то, что офис серьезной инвестиционной компании был заполнен гипер-сексуальными покорными служанками, будто это совершенно нормальное положение вещей. Женщины же, в свою очередь, со своими запредельно-вызывающими офисными нарядами и идиотски-высокими каблуками – все женщины постепенно превращались в клонов Анджелики.

Но как такое вообще возможно? Анджелика редко подавала голос, если только кто-нибудь не обращался к ней напрямую. Она делала все, что сказано, в точности и беспрекословно. Никогда ни с кем не спорила, по крайней мере напрямую. Два раза каждый день приносила Макинтайру кофе. Как правило, выходила она из его кабинета минут через двадцать, иногда задерживаясь в коридоре, чтобы поправить чулки. Как эта безмозглая кукла могла столь быстро и эффективно развратить целый коллектив из взрослых, образованных, уверенных в себе женщин? И все же, Джолен ни на минуту не сомневалась, что именно миловидная практикантка являлась центром темного облака, повисшего над всем офисом.

А может, и не только над офисом. Анджелика каждый день после работы посещала спортзал, вместе с практически всеми своими коллегами женского пола. Джолен отметила перемену в поведении Тори, тренера, которая всегда работала там по вечерам. Ее рекомендации постоянным клиенткам сменились от безудержного энтузиазма и настойчивой пропаганды кроссфита к мягкой рекламе упражнений, вырабатывающих более привлекательную, более женствнную фигуру. Одновременно с этим, ее спортивная форма постепенно уменьшалась в размерах: удобные тренировочные костюмы и кроссовки уступали место крохотным лайкровым шортикам и топикам, в последнее время еще и с обтягивающими лосинами, подобранными под цвет костюма.

Тори теперь крайне редко повышала голос, и никогда – на клиентов-мужчин. Джолен пару раз заставала ее за разговорами с Анджеликой. Первоначально, она намеревалась вдохнуть в девушку немного бодрости и уверенности, а также хотела убедить ее носить чуть менее откровенные спортивные костюмы, чтобы не отвлекать других посетителей. С обеими задачами ее постиг полный крах. Только вчера Джолен видела, как прежде нетерпимая к беспорядку женщина, будучи одета в черное кружевное трико и ярко-оранжевые кеды, смиренно собирала использованные полотенца, разбросанные кем-то из мужчин в зале. На ней также были оранжевые серьги и оранжевые носки.

Посюду, куда бы ни пошла Анджелика, за ней следовала всепоглощающая атмосфера сексуальной покорности. Джолен имела довольно продолжительную беседу с практиканткой утром. Разговор никак не поспособствовал избавлению от тревог. Она спросила, так деликатно, как только могла, где Анджелика училась. Девушка определенно должна была получить экономическое образование, возможно в каком-то небольшом колледже.

- Нет, это было… скорее, дистанционное образование, - ответила Анджелика, словно открывая свою самую позорную тайну, - Я была… в больнице какое-то время.

- Ой, извини, я не знала, - смягчилась Джолен, - Что-то серьезное?

Новенькая пожала плечами. Ее грудь пружинисто подпрыгнула под тонкой кофточкой.

- Я состояла в этой… какой-то экспериментальной программе. Ну, типа, чтобы помогать молодым девушкам с этой, ну знаете… низкой самооценкой. Но они меня исключили через год, потому что я плохо влияла на других девочек. Сказали, что я ставлю под угрозу их эксперимент, - она застенчиво ковыряла пол носком одного блестящего черного сапога.

Джолен внимательно на нее посмотрела.

- А где было это учреждение, где ты находилась? В этом городе?

Та снова пожала плечами. Даже этот ее жест умудрялся быть зазывно-эротичным.

- Нет, довольно далеко за городом, в каком-то старом особняке. Называлось «Институт Даустрит». Нам там давали специальные лекарства, проводили с нами всякие беседы, типа для дальнейшего трудоустройства. Что-то типа настоящего колледжа, почти. Доктора еще делали с нами всякие-разные мозговые исследования: облучали, просвечивали, все такое. Наверное, пытались определить, что у нас не так с мозгами.

Это уже была самая длинная речь, что Джолен когда-либо слышала от Анджелики.

- А кто возглавлял программу? Ты помнишь, как звали главного врача?

- Конечно. Доктор Ким Фикминау. Она была добрая. Мне так жаль, что я испортила ее эксперимент.

Джолен заново прокрутила в голове этот диалог. Анджелика явно не рассказала ей всего. Она включила компьютер и быстро нашла телефон Института Даустрит. Набрала номер.

После семи гудков, в трубке раздался приятный женский голос:

- Алло?

- Я бы хотела поговорить с доктором Фикминау, пожалуйста.

Долгая пауза. Затем:

- Простите. Доктор Фикминау больше не работает в нашем институте, - ее тон был беспричинно извиняющимся, - Возможно, вы захотите поговорить с доктором Боленом? Сейчас он является директором.