Новенький. Куда пропал и кто в этом виноват

– Я хочу, чтоб ты поступал, как мужик, а не как маменькин сынок! Как ты собираешься жить? На что? Ладно, мать – она в принципе не привыкла думать, но ты-то?

Из соседней комнаты раздался крик Татьяны:

– Не смей настраивать ребенка против меня!

Отец и сын повернулись на голос, Татьяна влетела в комнату Макса.

– Значит, вот так? После всего, что ты натворил, тебе хватает совести унижать меня перед сыном? – набросилась она на мужа.

– Я ничего такого не сказал!

– Ты меня предал! Теперь хочешь, чтобы и сын сделал то же самое? Тогда мне проще вообще не жить! – в последние дни Татьяна неоднократно намекала на уход из жизни. Это бесило Андрея и очень пугало Макса.

– Мам! Ну, я же еду с тобой! – Макс попытался коснуться руки матери, но та отшатнулась и продолжила надрывный диалог с мужем, как будто Макса вообще не было в комнате.

– Ты думаешь, он ничего не понимает? Надеешься, что за твои деньги тебе простят всё?

– Мам! – заорал Макс.

– Ты помолчала бы о деньгах! – начал заводиться Андрей. – Ты вообще помнишь, что их зарабатывают? А что такое работа – ты вообще в курсе? Что ты можешь без меня?

– Пап! – заорал Макс.

– Да ты не знаешь, сколько стоит пакет молока! – продолжил Андрей. – Ты беспомощна, как ребенок!

– Папа, перестань! Вы! Оба! Замолчите! – отчаянно крикнул Макс и выбежал из комнаты.

Тем же вечером Татьяна и Максим с собранными чемоданами отправлялись в путь. Андрей уныло наблюдал за сборами, прислонившись к стене дорого отделанной прихожей. Вдруг Татьяна начала яростно рыться в сумочке, вынула держатель для платежных карт и швырнула его на столик.

– Где твоя карточка? – спросила она у сына. – Оставь, нам от него ничего не нужно!

Макс послушно начал рыться в карманах, отыскал свою золотую «визу» и с неловкостью положил рядом с картами матери. Андрей буквально почернел.

– Таня! Ты с ума сошла? Тащишь сына с собой? Из Москвы, из дома?

– Дом сына там, где его мать! – отрезала категорично Татьяна.

Понимая, что совершается нечто непоправимое, Андрей начал суетиться, он заговорил бегло и нервно:

– Таня, подожди, послушай… Я понимаю, я не имею права тебя удерживать… Хотя все это… неправильно! Если тебе необходимо… Ну, поезжай – ты в любой момент можешь вернуться…

– Я не вернусь, – Татьяна было относительно спокойна и говорила очень решительно.

– Но Макс! Куда ты тащишь ребенка? – спросил Андрей.

– Он давно не ребенок. И он едет со мной! – твердо ответила женщина.

Отец попытался обратиться к сыну, но тот стоял и молча смотрел в пол. Андрей предложил Тане хотя бы забрать карты.

– Обойдемся! – рявкнула Татьяна, схватила один из чемоданов и вышла за дверь. Остальные вещи подхватил Макс и устремился за матерью, захлопнув дверь. Андрей без сил опустился на пуф и закрыл лицо руками. Вдруг дверь открылась, Макс вернулся. Отец встал и обнял сына.

– Пап, не обижайся, – пробормотал Макс. – Пап, ну ты же сам все видишь, я не могу ее отпустить одну, бросить… Хочешь, я возьму карточку?

– Да, конечно. Обязательно возьми. О деньгах вообще не думай, я буду кидать на твой счет столько, сколько нужно… И ты… давай там… Будь мужиком!

С грустью взглянув на отца, Макс спустился к матери. Таксист погрузил чемоданы в кузов. «Водитель начал выполнение заказа. Время в пути – 4 часа 13 минут. Заказ будет оплачен картой», – холодно проговорил навигатор…

* * *

Вспомнив все события того проклятого дня, Татьяна грустно поглядела в сторону поворота, за которым скрылась машина Андрея, вздохнула и поплелась пешком домой. В это время психолог Кирилл Алексеевич все еще сидел за столом в своем школьном кабинете и задумчиво глядел в мерцающий монитор ноутбука.

В дверь постучали. Это была Крылова:

– Кирилл Алексеевич, не заняты?

Психолог пригласил учительницу войти и предложил ей присесть. Крылова зашла поинтересоваться, что рассказала во время беседы Соня. Кирилл Алексеевич пожал плечами, мол, не идет на контакт ваша Соня.

– Она непростая девочка, – понимающе кивнула Ирина Львовна. – Но я думала, вы – профессионал…

– А я, собственно, не начинал работать. Вот завтра приступлю – буду с каждым беседовать.

Ирина Львовна поднялась, попрощалась до завтра и повернулась к выходу.

– Погодите, Ирина Львовна, – остановил ее психолог. – Объясните мне, а чего все так суетятся? Ну, не пришел парень ночевать – почему сразу пропал? Я могу понять мать, особенно эту – там налицо тревожное расстройство. Но Галина Ивановна, этот… монстр педагогики… Она-то что разволновалась?

Крылова вздохнула.

– Кирилл Алексеевич, а как вы к нам попали?

Кирилл Алексеевич удивился вопросу и стал объяснять:

– Бывший однокурсник позвонил – из ваших, местных. Сказал, в школу требуется психолог. А что? Мне как раз фактический материал пора было собирать… В общем, как-то сошлись интересы.

Крылова похолодела и даже с некоторой издевкой спросила:

– А ваши интересы не включают насущные школьные проблемы? Буллинг, например?

– Буллинг? – переспросил психолог.

– Именно, Кирилл Алексеевич. Знаете, почему вас взяли? Как раз год назад у нас в классе случилась беда – попытка суицида. Девочка училась в моем классе – нынешнем 10 «Б»…