Читаем Новгород, открытый археологами полностью

В северо-западном углу усадьбы стояла постройка очень знакомой нам конструкции: двухкамерная, с отделенными сенями, с печью в середине большего помещения и тоже, несомненно, двухэтажная. Но размеры ее (как и всех других на усадьбе) были в полтора раза большими, чем предшествующей (8 X 10 м). Эта постройка имела важное значение в хозяйстве усадьбы, так как к ней вела мощеная дорожка, соединявшаяся с главной дворовой вымосткой (рис. 24).

В северной стороне усадьбы стояли еще две небольшие постройки. Одна из них, площадью около 16 м2, без сеней, определена нами как баня.

В летописи бани в Новгороде (да и в других древнерусских городах) упоминаются неоднократно. Несомненно, что среди построек, открытых и в Неревском раскопе, и в других местах Новгорода, бани встречались часто, но выявить их очень трудно. Ведь бани практически ничем не отличались от небольших изб: любая изба могла быть превращена в баню без существенных переделок (нужно было соорудить лишь полок) точно так же, как любая баня могла служить жилищем.

Постройку, о которой идет речь, мы с большей уверенностью назвали баней лишь потому, что в ней имелась печь-каменка и очень мало было находок бытового назначения.

В юго-западном углу усадьбы, который в предшествующее время пустовал, в середине XII в. появился любопытный производственный комплекс. Он состоял из избы размером 5 X 5 м с печью в углу и без сеней и, несомненно, производственной постройки. Размеры этой постройки 5 X 7 м. Ее стены имели столбовую конструкцию. В землю были вкопаны 10 столбов с таким расчетом, что по длинным стенам стояли по четыре столба, а по коротким - по три. В пазы этих столбов закладывались жерди. В постройке был дощатый пол, а в северной стороне располагалась огромная печь, размером 2,5 X 2,5 м. Эта печь, в отличие от домовых, не имела столбового фундамента, а была сложена прямо на земле, и только нижняя часть ее, до уровня пола, ограничивалась небольшим срубом. Печь стояла не в углу, а отступя от стен так, что к ней со всех сторон имелся доступ. Несомненно, что эта печь (как и вся постройка) имела какое-то производственное назначение. Производственный процесс был связан с использованием печи, вернее котла, либо вмазанного в свод печи, либо подвешенного на цепи. Не случайно постройка расположена рядом с избой, где, очевидно, жили ремесленники. На восточной стороне усадьбы, перед фасадом главного дома, мог быть либо огород, либо небольшой сад. Семена ириса свидетельствуют, что на этой усадьбе были и цветники.



Рис. 24. Усадьба Б. Вид с запада. Реконструкция автора


Мы описывали застройку усадьбы, теперь коснемся находок. Находки на этой усадьбе многочисленны, но, кроме обычных, уже знакомых нам бытовых предметов, здесь трудно что-либо выделить. Многочисленны также грамоты, но большинство их сохранилось в обрывках. Однако найдены и целые. Одна из них, обнаруженная в слоях середины XII в., содержит только одно слово «Лазоря» и точечные рисунки, изображающие, по-видимому, каких-то животных. Эта надпись и изображения сделаны на довольно большом куске бересты. Вторая грамота, относящаяся к началу XII в., представляет собой распоряжение. Текст ее гласит: «От Твердяты к Зуберу. Возьми у госпожи 13 резан». Имя Твердяты (Твердислав) было распространено в Новгороде. Зубер встретился впервые, но это имя известно в документах Западной Руси XVI в. (Зуберко). Указанная в грамоте сумма 13 резан - очень небольшая. Повелительный тон письма, отсутствие почтительного обращения («господину») говорит о том, что это скорее всего распоряжение господина своему слуге. Можно высказать различные предположения, почему такое письмо было послано, как оно оказалось на территории усадьбы и т. д. Ограничимся лишь предположением, что на данной усадьбе, кроме самого владельца и его семьи (принадлежащих, несомненно, к феодальному сословию), жили также и слуги. Зубер, несомненно грамотный, был, вероятно, старшим из слуг.

Неменьший интерес представляет и грамота № 9, найденная в 1951 г. в слоях 60-х годов XII в. Грамота целая, написана очень четким почерком, но до сих пор окончательно не расшифрована. Вот ее полный текст: «От Гостяты к Васильеви. Еже ми отьць даял и роди содаяли, а то за нимь. А ныне водя новую жену, а мне не въдаст ничьтоже, изби в рукы пустил же мя, а иную поял. Доеди добре сотворя».

У исследователей нет единого мнения относительно того, кем считать Гостяту - мужчиной или женщиной. В первом случае жалобщиком является, очевидно, сын, во втором - покинутая жена. Мы не собираемся вступать в спор, хотя признаемся, что второе толкование нам кажется более приемлемым. Но при всех условиях несомненным остается одно: Василий - важное должностное лицо, которому подсудны семейные дела. Семейные дела находились в ведении архиепископа, но Василий (как и многие должностные лица при архиепископе), вероятно, был светским лицом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены, 1796–1917
Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены, 1796–1917

В окрестностях Петербурга за 200 лет его имперской истории сформировалось настоящее созвездие императорских резиденций. Одни из них, например Петергоф, несмотря на колоссальные потери военных лет, продолжают блистать всеми красками. Другие, например Ропша, практически утрачены. Третьи находятся в тени своих блестящих соседей. К последним относится Александровский дворец Царского Села. Вместе с тем Александровский дворец занимает особое место среди пригородных императорских резиденций и в первую очередь потому, что на его стены лег отсвет трагической судьбы последней императорской семьи – семьи Николая II. Именно из этого дворца семью увезли рано утром 1 августа 1917 г. в Сибирь, откуда им не суждено было вернуться… Сегодня дворец живет новой жизнью. Действует постоянная экспозиция, рассказывающая о его истории и хозяевах. Осваивается музейное пространство второго этажа и подвала, реставрируются и открываются новые парадные залы… Множество людей, не являясь профессиональными искусствоведами или историками, прекрасно знают и любят Александровский дворец. Эта книга с ее бесчисленными подробностями и деталями обращена к ним.

Игорь Викторович Зимин

Скульптура и архитектура
Москва при Романовых. К 400-летию царской династии Романовых
Москва при Романовых. К 400-летию царской династии Романовых

Впервые за последние сто лет выходит книга, посвященная такой важной теме в истории России, как «Москва и Романовы». Влияние царей и императоров из династии Романовых на развитие Москвы трудно переоценить. В то же время не менее решающую роль сыграла Первопрестольная и в судьбе самих Романовых, став для них, по сути, родовой вотчиной. Здесь родился и венчался на царство первый царь династии – Михаил Федорович, затем его сын Алексей Михайлович, а следом и его венценосные потомки – Федор, Петр, Елизавета, Александр… Все самодержцы Романовы короновались в Москве, а ряд из них нашли здесь свое последнее пристанище.Читатель узнает интереснейшие исторические подробности: как проходило избрание на царство Михаила Федоровича, за что Петр I лишил Москву столичного статуса, как отразилась на Москве просвещенная эпоха Екатерины II, какова была политика Александра I по отношению к Москве в 1812 году, как Николай I пытался затушить оппозиционность Москвы и какими глазами смотрело на город его Третье отделение, как отмечалось 300-летие дома Романовых и т. д.В книге повествуется и о знаковых московских зданиях и достопримечательностях, связанных с династией Романовых, а таковых немало: Успенский собор, Новоспасский монастырь, боярские палаты на Варварке, Триумфальная арка, Храм Христа Спасителя, Московский университет, Большой театр, Благородное собрание, Английский клуб, Николаевский вокзал, Музей изящных искусств имени Александра III, Манеж и многое другое…Книга написана на основе изучения большого числа исторических источников и снабжена именным указателем.Автор – известный писатель и историк Александр Васькин.

Александр Анатольевич Васькин

Биографии и Мемуары / Культурология / Скульптура и архитектура / История / Техника / Архитектура