Новичок

Земные кочевники: нганасане, ненцы, якуты, чаще всего делали тотемы из лиственницы, она очень долго стоит, если с дерева содрать кору. В данном случае применили разновидность палисандра. Точный возраст не определишь, знаний не хватает. Вся макушка уже покрылась крошечными трещинами, появившимися от воздействия солнца, жары и дождей, — тропики очень агрессивная среда. Высотой в полтора метра, глубокие глаза, нос и рот. Со спины видно несколько грубых кольцевых зарубок-прорезей. Лицевая часть и нижняя губа, вырезанная в виде небольшой полки, почернели от крови и жира, от чего же еще… У подножия — плоский жертвенный камень, на который положено класть целые куски.

На Земле я встречал Садэи три раза. И вот он, четвёртый, на Кристе…

— Что, какой-то необычный божок? — шёпотом поинтересовался Игорь.

— Дух Места.

Зашуршал рюкзак вьетнамца — Винни опять доставал свой амулет.

И сам я, и мои товарищи встречали подобные фигуры в тундре, в предгорьях и в тайге, порой пытались выяснять происхождение и авторство культовых тотемов, но ни старожилы — опытные полевики, ни этнографы, обитатели музейных коридоров, ничего вразумительного не сообщали.

— Теперь ясно, почему он плыл именно сюда! Исповедаться хотел.

— Или же просил помощи у своих святынь, Игорь.

А вот непривычно напряжённый Винни ничего не сказал, быстро перебирая грубыми пальцами тонкие переплетения своего амулета.

По утверждению знатоков, тотемы разного времени изготовления подобны друг другу, хоть могут стоять в самых разных местах, а то и краях. Напрягая воображение, можно было представить, как неизвестный резчик старательно делал копию, глядя на потрескавшийся и почти разваливающийся оригинал… А потом сюда приезжали, устанавливали, крепко вкапывая тотем в землю, и приносили первую сакральную жертву. Двух Садэи, стоящих рядом, никто не видел, как не видели и варварски поваленных.

В какую только глушь не забираются самоуверенные люди! Для этого нужна определенная безбашенность, более чем хорошее бабло на вертолёт и уйма времени. Подготовка не так важна, если есть спутниковый «Иридиум». Каждый из таких пришельцев мнит себя хозяином тундры, вылавливает не по рту, набивает не по рюкзаку. Находят в глухих уголках самое разное, что-то прихватывают. Но ссориться с древним, неоднозначным по валентности к пришельцам языческим богом — это увольте! В нужный момент обычно у всех мозги включаются. Это чудо не для позирования у камина, пусть себе стоит спокойно, именно так подумает почти каждый увидевший. Не стоит тревожить… В отрыве от цивилизации мировосприятие человека резко меняется, и меняется отнюдь не в сторону материализма.

Однако некоторые неразумные всю жизнь ходят не по правилам — снимают и увозят. Насколько быстро и в какой форме им прилетает ответ, не знаю. Но точно прилетает.

Словно почувствовав, о чём я сейчас думаю, Игорь будто назло решил выдвинуть дурную идею:

— Давайте его выкопаем и перетащим на противоположный берег, а! Как вам ход? По-моему, гениально! Поставим там, где у тебя угнали яхту, и всё будет ништяк!

Вьетнамец что-то резко бросил на родном языке, сразу сказав и по-русски:

— Ни в коем случае! Это опасно.

— Вот именно, Игорь, не фантазируй. Никто из тех, кого я знаю, никогда не решался спилить найденного Садэи и увезти на память — стрёмно! Чёрт его знает, какие последствия повлечет такая выходка…

Дальше мы осматривали культовое место молча.

Поблизости от тотема не нашлось следов обжитых оседлых стоянок, что было нелогично после такой основательной работы. Казалось бы, живи себе тут отшельником и радуйся! Следы есть… Но я не принадлежу к сообществу следопытов, способных по кромке отпечатка определять вес ступившего с точностью до килограмма, пусть вьетнамец смотрит. А он пока ничего не нашёл.

Странное место. Красивое и вместе с тем напряжённое. Выбирали специально, по неизвестным нам приметам. Вокруг — полная неподвижность среды и витающий над ней запах неолитической жестокости, его даже современному урбанизированному мужику ни с чем не спутать…

И всё-таки я считаю, что тотем вырезали относительно недавно, максимум два года назад. Была настоящая церемония открытия, коллективная, не могу допустить, что сюда приехал некий гоблин-одиночка, от тоски и безделья вырезавший и установивший на поляне жутковатый символ, потратив уйму времени, откуда у охотника свободное время?

— Садэи, говоришь? Да уж, морда впечатляющая, посмотришь, и все итоги высшего образования и годы атеистического воспитания куда-то пропадают. Ты прав, трогать не надо, — проникся наконец Войтенко.

На секунду у меня возникло ощущение, будто волосы на затылке встают дыбом. Что-то напугало? Аура капища. Ещё и труп на берегу.

— Давайте-ка шевелиться быстрей!

— Как скажешь, командир, — пожал плечами Игорь и пошёл на берег.

Мы с Винни постояли немного, я сделал несколько снимков. Надо ещё и труп заснять.

— Винни, у меня топора в лодке нет.

— Ты насчёт кандалов волнуешься? — уточнил охотник. — Нет проблем, отрублю с помощью мачете. Кстати, зря саблю не носишь, плохо будет.