Новичок-одиночка

– У меня слишком высокие требования к будущему мужу, а насчет просто покувыркаться, то в моем народе так не принято.

– То-то твоего брата не оторвать от хищниц, которые его облепляют в каждом трактире, словно цветы праздничную гирлянду.

– Угу, для него это будет сороковой рейд, а я все сижу у порога!

Подошедший брат, усмехнувшись, легонько щелкнул сестру по кончику носа. Девушка в ответ сильно ударила кулаком в незащищенный блодеритовыми пластинами бок.

– Кхак… Сестра, ну не так же сильно! Что люди подумают?!

– Что я воспитываю нерадивого старшего брата, только и делающего, что напивающегося за счет гильдии и бегающего за каждой юбкой.

– Эх, если бы здесь их еще носили… – Тронт закатил глаза и поднял руки по направлению к кристаллическому небу. – Как же я скучаю по простым женщинам, сидящим и ожидающим мужа у очага, и носящим куда более скромные одея… Кхак! Прекращай, иначе…

– Иначе что? Смотри, я еще по твоим мокрым курицам пройдусь и перышки повыщипываю!

Глядя на родственную перепалку, давились смехом все присутствовавшие соклановцы, и случайные прохожие авантюристы, и торговцы. Тут из ворот пирамиды появилась довольная Эрнет, размахивающая катушкой с намотанным на ней длинным пергаментным свитком.

– Вы не представляете, что за заказы поступили в гильдию! – Тут она обвела любопытным взглядом помирающую со смеху публику и спросила: – А что случилось, пока меня не было?

– Да ничего особенного, – отмахнулась все еще хихикающая де Сталь. – Просто наша бедная Фрейя воспитывает своей тяжелой рукой старшего брата-бабника.

Произнеся это, девушка отпрыгнула за спину Эрнет и продолжила хихикать, прикрывшись ничего не понимающей зверолюдкой.

– Да чтоб вас, вам бы в бродячем балагане выступать!

– Фрейя, не волнуйся, до твоего экзамена меньше квартала, как только ты его сдашь, мы соберем караван до второго и третьего городов! Сможешь обставить своего старшего брата.

Фрейя махнула рукой на широко лыбящегося брата-оболтуса и задумчиво спросила:

– Эрнет, как считаешь, Кай уже сдал экзамен?

По лицу девушки пробежала тень, после чего она кивнула головой.

– Судя по времени, он уже пару дней как должен был прибыть в Арханд, аккурат к состязанию авантюристов.

– Ветхий зомби! Я и забыла! Там же ставками черные и фиолетовые стигмы в награду за выигрыш в туре!

Голова гудела, словно превратилась в медный колокол. Все тело ныло, будто по мне пробежал табун коней или стадо коров, не говоря уже о противном привкусе во рту. Что за гадость вчера разливали на вечернем празднестве?!

Открываю глаза и тупо смотрю в низкий бревенчатый потолок из железного дерева, с криво нацарапанной на нем надписью: «Что, голову поднял?» Шутка юмора от меня как-то ускользнула, сменяясь сильной головной болью от похмелья. Вживленная суккубкой стигма регенерации из-за низкого уровня не справлялась с выведением из организма токсинов, и в итоге меня ломало, словно я пил неделю, не просыхая. И как батя справляется с похмельем? Пьет всегда много. Но по утрам выглядит, как и не пил вовсе…

Помещение примерно десять на пятнадцать с деревянными топчанами, на которых в различных позах лежали авантюристы. Почему я заострил на этом внимание? Человек двадцать лежало так, будто их покидали на топчаны, словно мешки с мукой.

– О, моя голова… – застонал кто-то.

Проклятье! Что вчера вообще творилось?! После того как притащили бочку какого-то пойла из местных фруктов… Праздничный костер на площади города и танцующие под музыку авантюристы…

С трудом сев, я попытался растереть затекшие от долгого лежания в неудобной позе конечности и удивленно замер. Помимо мужчин в помещении, заполненном героическим храпом, также наблюдались и представительницы прекрасной половины человечества. На окнах с плотными внешними ставнями были еще крепкие кованые решетки из железных прутьев в два пальца толщиной.

Обалдеть, однако…

В общем народу сюда натолкали человек сорок, кого раскидав по топчанам, а кого просто положив на бревенчатый пол. Не делая каких-либо половых различий…

Скрипнула дверь, и в помещении появился мужик с пышными рыжими усами и круглым веснушчатым лицом.

– Эй, паря! Подь сюды!

Тут мой взгляд зацепился за бронзовый медальон с изображением двуручного топора.

– Старшой, еще один очухался…

– Так выводи и гони в шею, здесь не ночлежка для бездомных! – послышался из-за двери раздраженный мужской голос.

На выходе мне вернули мой рюкзак и оружие, после чего заставили уплатить штраф в сто сорок гран за пьяный дебош на площади во время празднества и за участие в общей драке. После чего едва ли не взашей выгнали из комендатуры. Итого у меня осталось двадцать монет и два эрка, зашитых в поясе на всякий пожарный.

Зверски хотелось есть, плюс не помешало бы помыться после пребывания в камере временного задержания комендатуры. Так как народ туда приволокли весьма навеселе, то и пахло там соответствующе.