Новобранец. Служба контрмагии

Через некоторое время окончательно стало понятно, что стопы Дож направляет во Дворец Магов, чтобы наябедничать. Дальнейшее нам хорошо известно. Проводив «обиженного олигарха» до Дворца, компаньоны подождали минут пятнадцать, чтобы он успел выговориться и пожаловаться на несправедливую судьбу, и сами двинулись следом на встречу с главой Гильдии.

Вот и сейчас, после аудиенции у главы Бакарского отделения Гильдии магов, они повторили тот же незамысловатый маневр — немного отъехали и остановились в сторонке. Их ожидание было вознаграждено появлением Эмидуса в компании грозного боевого мага Велиуса Домитэна. Только на этот раз, когда роскошная карета Дожа тронулась в путь, вслед за ней отправилась не карета компаньонов, а неприметная коляска с матросами. Обусловлено это было тем, что немедленных действий, в отличие от утренних событий, не требовалось, а нужна была только информация, добыть которую можно было и без участия «черных демонов».

— Решил не платить, сук-ка! — пришел к закономерному выводу Денис.

— Каждый человек сам творец своего несчастья… — меланхолично отозвался Шэф. — Придется его навестить после полуночи.

— Поедем маячки ставить?

— Зачем? — удивился главком.

— Ну — у… как зачем — прыгать же в темноте придется… да еще со мной на закорках, — ухмыльнулся Денис.

— Не. Не будем прыгать. Поедем, как белые люди — на шарабане.

— Шэф… я чего-то не догоняю. Не поспеваю, так сказать, за полетом твоей мысли. Поясни, плиз.

— Чего тут неясного — операция будет не тайной — с невидимыми йохарами, исчезающими бесследно и возникающими из ничего, а наглой и демонстративной — подъедем на нашей коляске, вломимся через ворота и пойдем вразумлять неразумных хазаров.

— А смысл? Невидимками проще будет… да и страшнее для хазаров.

— Согласен. Невидимки больше жути нагоняют, но… в этом случае нас будут только бояться…

— Что и требуется!

— Не совсем. Мы ведь собираемся сделать Бакар нашей постоянной базой на Сете… — тут Шэф, лукаво, с этаким ленинским прищуром, взглянул на Дениса, — да ты бы, наверно, не отказался обосноваться здесь на пээмжэ, после окончания контракта? — В ответ Денис только неопределенно пожал плечами — мол, рано об этом толковать. Доживем — увидим. — Так вот, — продолжил главком, — если нас будут бояться — это хорошо. Но еще лучше, если нас будут уважать и бояться. А для того, чтобы уважали, народ должен знать своих героев, видеть их, так сказать — в деле. Сегодня ночью, около дворца Дожа Эмидуса, шпионов всяческих будет больше, чем проституток на ленинградке и надо показать товар лицом: на Северных Лордов наехали — Северные Лорды разобрались с наехавшими!

— А получится в лобовую? — засомневался Денис. — Наверняка там не один боевой маг будет…

— И что? — пожал плечами Шэф. — Мы же — уртаху! Убийцы магов. Ты что — забыл?

— Ничего я не забыл… надо будет дыроколы проверить.

— Проверить конечно надо — оружие всегда должно быть в полном порядке, но сегодня ночью они не понадобятся.

— В смысле!? — сделал большие глаза Денис. — А как без дыроколов-то!?

— Когтями, дружочек, будем работать. Черными когтями.

— Почему!?!

— А потому, чтобы был у нас резерв главного командования — дыроколы и режим невидимости. Насколько я знаю жизнь… а знаю я ее хорошо — рано, или поздно, но обязательно — этот резерв понадобится.

Услышанное заставило Дениса крепко задуматься.

— А у меня получится… несколько неуверенно начал он, — без дырокола против боевого мага?..

— У тебя же будет шкира, — удивился вопросу Шэф. — А вообще-то, я дрался с боевыми магами и без шкиры и без дыроколов… и ничего, — ухмыльнулся он, — жив, как видишь.

— Так то — ты…

— Ничего. И ты научишься. Когда-то же надо начинать. Вы в армии, или кто, товарисч?

* * *

— Ну — у… к — о-о — тик… вы опять уходите на ночь глядя, — надула прелестные алые губки красавица Адель. Ее стройная миниатюрная фигурка, вьющиеся каштановые волосы и огромные голубые глазищи навевали ассоциации с феями, дриадами и прочими представительницами сказочной флоры и фауны, типа царевен — лягушек, Дюймовочек, принцесс на горошине и прочих Белоснежек. Денис оторвался от нее с огромным трудом, можно сказать — наступил на горло собственной песне.