Новобранцы

– Умеешь ты уговаривать. Ладно. Пока…. ИПЛ-4 покатился к выходу. На ВПП к самолету подошел Николай Платонович.

– У меня для тебя две новости: одна – хорошая, другая – плохая. С какой начать?

– Давайте с плохой.

– Тебе изменили задание. За тобой сегодня будут гоняться два «охотника».

– По очереди?

– Нет. Одновременно.

– А кто изменил задание?

– Мы…. С Дитой.

Сашка опустил голову, помолчал. Похоже, его чувства «достали» бессмертную по-настоящему. Настолько, что…. Ну, что же. Он заслужил наказание. И за это – тоже.

– А какая хорошая новость? «Охотники» вооружены разрывными снарядами, чтобы мне долго не мучиться?

– Нет, обычными. А хорошая новость – такая. Твоему другу разрешили подсказывать тебе с земли. Ты – рад?

– Ага! Просто спасу нет!

– Хорош ерничать! Все! Влетай!

«Охотники» ждали Сашку недолго. Максимум – секунд тридцать. Пара БПЛА взлетела сразу, как только он преодолел некую невидимую границу, заложенную в программе беспилотников.

Посмотреть на то, как «охотники» на этот раз собьют дерзкого новобранца, собрались все курсанты. Макс тревожно покусывал ноготь мизинца, «дед», похожий на борца, глянул в небо, равнодушно сплюнул себе под ноги. Ирина постояла немного, потом ушла куда-то в здание.

Впрочем, Заречнев этого ничего не видел, хотя, возможно, и догадывался. Но ему было не до сантиментов. БПЛА с первой секунды взялись за него «по-взрослому».

Сашка, как говориться, на собственной шкуре почувствовал, чем отличается противоборство «один на один» от схватки «один против двух».

Темнело в глазах, от перегрузок трещали кости и сухожилия, горячий пот заливал глаза, а мокрые от пота ладони норовили соскользнуть с ручки управления. Но Заречнев держался.

Беспрерывным каскадом фигур высшего пилотажа он уходил с линии прицеливания «охотников», не давал им выстрелить прицельно. Огненные струи трассеров все время проходили в опасной близи от его кабины, но в самолет пока не попало ни одного снаряда.

И все же уничтожение его истребителя – вопрос времени для БПЛА. Их стальные «мускулы» не знают усталости, а «рука», «держащая» ручку управления, не дрогнет и после трех часов непрерывного воздушного боя. В отличие – от человеческой.

Чтобы выжить, нужно победить. Понимания именно этого добился вчера Николай Платонович. Именно этого. Нужно выжить!

Мысль, словно заноза, глубоко забилась в черепную коробку бывшего гладиатора, она все время «царапала» сознание, не давала расслабиться, не давала сдаться. Не давала погибнуть.

«Что там еще говорил седой?» – лихорадочно думал Сашка, уходя от очередной смертоносной очереди БПЛА. – «Что-то насчет головы. Вроде бы, чтобы в неё не только есть. Есть в голову? Бред какой-то! Нет, этого Платоныч сказать не мог. Но что? Что? А, черт, опять все вылетело из головы».

– «Охотники» разделились! – раздался в наушниках спокойный голос Ар'рахха. – Один пошел вверх, второй по-прежнему у тебя на хвосте. Наверное, верхний будет атаковать тебя сверху, а второй постарается сбить на вираже.

«Ну, суки железные!» – разозлился Заречнев. – «Ну, никак им неймётся! Мстят, что ли? Эх! Мне бы капельку мощности двигателям прибавить! Да как»?

Сашка неожиданно вспомнил, что когда «альбатросы» преследовали «спарку», в которой находились он и Дита, их выручил экипаж Тимофеева. При этом выглядел их истребитель как-то необычно. Словно он «ощетинился», что ли? Хотя потом, на земле, он ничего необычного с самолетом Женьки Тимофеева и Юрки Самочернова не заметил. Из-за чего неожиданно «щетинисто» смотрелся истребитель-штурмовик, Заречнев тогда спросить постеснялся. Решил, что со временем до всего «дойдет» сам?

Сашка лихорадочно побегал глазами по внутренностям кабины. Нужно было найти что-то такое, что он еще ни разу в полетах не использовал.

«Вот! Нашел!» – едва не закричал от радости бывший гладиатор, обнаружив небольшой шарик рукоятки с мелкой надписью: «регулятор охлаждения реактора». – «Примерный принцип его действия понятен был из названия. Ядерный мини-реактор – штука наверняка очень сложная; в ней должен быть предусмотрен резервный «канал» отвода избыточного тепла в экстренных случаях. А воздушный бой на пределе возможностей летательного аппарата – чем не такой случай?

Только почему он включается вручную? Ладно, потом разберемся!» – Сашка до упора двинул шарик вперед. С самолетом стали происходить изменения.

В корпусе и в крыльях ИПЛ-4 появились «акульи жабры». Мощный поток воздуха проник внутрь, самолет загудел, словно облепленные изморосью провода в сильный мороз, только гораздо громче.

Но главное – истребитель заметно прибавил в энерговооруженности! Ощущение было такое, словно Александр со старенького «Москвича» пересел на современный «Мерседес». «Ну, держитесь, суки!»– заскрипел зубами Заречнев. – Я вас щас урою!»

Он резко положил самолет на левый борт, что было сил потянул ручку на себя….