Новочеркасск. Кровавый полдень

(Новочеркасская трагедия)
День светился.
Диплом я чертил в саду
в девятнадцать неполных лет.
В километре котлы разжигали в аду —
здесь была тишина и свет.
Тишину
рассек
автоматный
треск. Я не знал,
что в центре
«стрелковый тир», и какой-то холод
мне в душу
влез и дыханье перехватил.
Слышал я,
что заводы внизу
бузят, но до них километров, наверно, шесть.
Страх во мне вырастал
волосат, пузат, изнутри пробивалась шерсть.

Тра-та-та-та! Очередь! Дети летят с дерев!
Не вспоминают отчества, бьют в упор, озверев. Думали,
это сойдет вам с рук? С кожей
сдерете
кровь! Убитых груды
лежат вокруг, их грузят
и свозят в ров.

Сердце на шрамах, в ранах душа. В траурных рамах тени шуршат.
Кинули в ров без добрых речей.
Капает кровь с рук палачей. Тридцать лет капает кровь и ручейками
стекает
в ров.

Он знает много,
но молчит. Кровь на губах его горчит.
Во рву — черепа.
Па-па-па-па!.. Пробиты
пулями лбы. —
Только рукой!
Никаких лопат! Пальцами обгреби!
Косточку мы подберем к кости, надо собрать скелет. Прах твой
к костям я несу
в горсти, если не твой он,
меня прости! Тридцать
минуло
лет… Солдаты
стояли
шеренгой
в ряд. Стреляли
тридцать
секунд
подряд. Сотни пуль
за тридцать секунд. Так был подавлен
праведный бунт. С тех пор по балке
проезда нет: танки пробили в ней
колею Нас продают
не за тридцать монет — за тридцать пуль
нас продают!
Я помню голос Микояна
с акцентом:
«Никакой страна
терпеть не станет бунт смутьяна,
везде, в любые времена.
Я призываю вас к порядка,
угомониться, разойтись…»
Мы с патрулем играем в прятки за счастье под руку пройтись…

Тебе, Татьяна, было восемь, когда случился тот расстрел.
Уже в окно стучится осень,
А теплый луч и не согрел.
Отдай мужчинам крест кровавый! —
Со мною рядом нет мужчин: не здесь охотники за славой.
Соратник… — брюки обмочил.
Всех не выведешь, Таня, на чистую воду.
Не нужна эта тайна родному народу.
Обручами сдавили нам
детские лбы.
В подсознанье заиленном
все мы рабы…
- Эй, поживей
смывайте асфальт! Дай-ка струю
брандспойтом! Если и в реквием
вносишь фальшь, Лучше совсем
не пой ты!

Виталий Василенко, 2 июня 1994 г.

ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение 1. ХРОНИКА СМУТЫ

Снижение расценок на НЭВЗе — в сталелитейном цехе с 1 июня …… февраль-май

Постановление СМ СССР № 456 от 17 мая 1962 г. о повышении цен на мясо и масло с 1 июня 1962 года …… объявлено по радио 31 мая

Совещание руководящих работников области …… 30 мая

города …… 31 мая

1 июня 1962 года

Сбор первой смены, обсуждение ситуации …… 7:30

Выход из цеха к беседке в сквер на территории завода, разговор с директором Б. Н. Курочкиным …… после 8 часов

Гудки компрессорной станции …… после 9 часов

Выход рабочих из цехов завода …… около 10 часов

Звонки в штаб округа руководства Новочеркасска и требование Басова о введении на завод войск …… около 10 часов

К НЭВЗу подходили 10 военнослужащих с рациями за спиной, подъезжал бронетранспортер …… после 10 часов

Выход через проходную на площадь перед заводоуправлением (ок. 500 чел.) …… к 11:30

Написание и вывешивание плаката «Мясо, масло, повышение зарплаты!» …… после 11 часов