Джен мне удалось увидеть лишь через сутки.
Все это время я руководил процессом отправления разведывательной миссии на открытую нами планету.
Зато через сутки, когда наконец-то я увидел жену и новорожденного сына, я смог показать Джен свой подарок.
– Я же говорил, что найду нам новый дом, – сказал я жене, державшей в руках планшет, на который с планеты передавался видеорепортаж.
На изображении виднелись голубое небо, по которому летели белоснежные облака, зеленеющие полные жизни поля и леса, полноводные реки и озера.
– Это самый лучший подарок! – сказала девушка с сияющими глазами цвета неба нашей новой планеты.
В этот момент я не был согласен с женой, так как держал на руках того, кого, действительно, считал самым лучшим подарком. Нашего с Джен сына – Макса Серебрякова.
Когда я пришел, малыш крепко спал, и продолжал делать это, когда я взял его на руки.
Внезапно сын открыл глаза и встретился со мной взглядом своих темно-синих глаз.
И в этот момент стало понятно, что счастье, которое я испытывал во время ожидания рождения никак не сравнится с тем что я испытал сейчас.
На следующий день после выписки Джен и Эяды из медицинского отсека мы с Элом и нашими семьями стояли на обзорной палубе «Серебриуса» и наблюдали, как корабли Объединенного флота осуществляют посадку на поверхность Нового дома.
– Ну что, брат, теперь ты понимаешь, что такое любовь? – спросил я друга.
– Да, Ник, теперь я знаю, что такое любовь, – ответил Эл и покрепче прижал дочь к груди.
– Правильно говорят, что любовь, счастье, дети, семья – вот самые главные смыслы жизни человека, будь он землянин, эланиец или представитель любой другой цивилизации, – усмехнулся я и продолжил следить за спуском кораблей на нашу новую планету.