Читаем Новое индустриальное общество полностью

Такой образ все еще не противоречит положению дел в индустриальной системе. Но он сильно противоречит тенденции ее развития. Внутри индустриальной системы удельный вес пролетариата в синих воротничках сокращается и его влияние падает. А понятие безработицы с годами все более утрачивает прежний смысл. В цифры о безработице все более и более зачисляются те, кто в данное время является непригодным для найма (unemployable) в индустриальной системе. Такая безработица существует бок о бок с острой нехваткой специалистов. Эти тенденции вытекают из характеристики индустриальной системы, данной в предшествующих главах; статистика, которая в этом вопросе надежна, подтверждает эти тенденции или не противоречит им.

2

Индустриальная система, как мы видели, в значительной степени ориентируется на технические проблемы; более того, демонстрация технических достижений является одной из побочных целей техноструктуры. Сама техноструктура, помимо всего прочего, является аппаратом, соединяющим в ходе решения частных проблем различные отрасли специализированного научного и инженерного знания. Мы видели также, что передовая техника в соединении с большими вложениями капитала сделала планирование обязательным. Задача любого планирования состоит в том, чтобы обеспечить максимально возможное совпадение наметок на будущее и того, что это будущее приносит. Это соответствует также и стремлению техноструктуры гарантировать свою безопасность, поскольку такой контроль сводит к минимуму вероятность развития процессов, способных угрожать доходам и занятости тех-

ноструктуры.

Высказанные соображения позволяют с достаточной точностью определить потребности индустриальной системы в рабочей силе и ее политику в области трудовых отношений, а также предсказать практически все основные тенденции ее развития.

Можно предвидеть большие и растущие потребности в высококвалифицированных специалистах. Этот рост обусловлен как развитием техники и планированием, так и необходимостью координировать действия внутри организации. Само собой разумеется, что для этих целей требуется образованная, а не просто квалифицированная рабочая сила. Инженеры, руководители отделов сбыта, менеджеры и множество других специалистов, будучи знатоками своего дела, смогли овладеть специальностью лишь потому, что они получили предварительное общее образование. Такое образование не является обязательным для инструментальщиков, плотников, штукатуров и других квалифицированных рабочих. Инженер, руководитель отдела сбыта, начальник отдела кадров при выполнении конкретных задач используют полученные ими специальные знания. До того как получить специальность, они должны иметь достаточную общеобразовательную подготовку. Искусный коммивояжер рассчитывает на свою профессиональную ловкость и опыт. Некий минимальный образовательный уровень здесь не обязателен.

В то же время в условиях индустриальной системы относительно, а возможно и абсолютно, сокращается потребность в производственных рабочих («синих воротничках»), как квалифицированных, так и неквалифицированных.

Такое положение частично объясняется особенностями техники. Машины прекрасно заменяют труд, связанный с монотонными физическими действиями, не требующими больших умственных способностей. Поэтому они наиболее эффективно вытесняют физический труд, в том числе и связанный со значительным опытом и квалификацией[21-1].

Однако рассматривать механизацию и автоматизацию только в свете сравнительных издержек — значит крайне преуменьшать их роль и усугублять ошибку, состоящую в ограничении целей экономической деятельности и экономического расчета максимизацией прибылей[21-2].

Как уже отмечалось, техноструктура способствует развитию техники исходя из своих собственных интересов, а также в тех случаях, когда эта цель не противоречит другим ее целям. Более важно то, что техноструктура нуждается в устойчивости снабжения и цен на все основные элементы производства. Труд является одним из таких основных элементов, а при наличии значительной массы производственных рабочих, особенно если они подчиняются власти профсоюза, возникает существенный элемент неопределенности. Кто в этом случае может сказать, каков будет необходимый уровень заработной платы для привлечения рабочих? Кто сможет оценить вероятность, издержки и последствия забастовки?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Лжеправители
Лжеправители

Власть притягивает людей как магнит, манит их невероятными возможностями и, как это ни печально, зачастую заставляет забывать об ответственности, которая из власти же и проистекает. Вероятно, именно поэтому, когда представляется даже малейшая возможность заполучить власть, многие идут на это, используя любые средства и даже проливая кровь – чаще чужую, но иногда и свою собственную. Так появляются лжеправители и самозванцы, претендующие на власть без каких бы то ни было оснований. При этом некоторые из них – например, Хоремхеб или Исэ Синкуро, – придя к власти далеко не праведным путем, становятся не самыми худшими из правителей, и память о них еще долго хранят благодарные подданные.Но большинство самозванцев, претендуя на власть, заботятся только о собственной выгоде, мечтая о богатстве и почестях или, на худой конец, рассчитывая хотя бы привлечь к себе внимание, как делали многочисленные лже-Людовики XVII или лже-Романовы. В любом случае, самозванство – это любопытный психологический феномен, поэтому даже в XXI веке оно вызывает пристальный интерес.

Анна Владимировна Корниенко

История / Политика / Образование и наука
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России

В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый социально-психологический феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема — человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение. Психология боя и солдатский фатализм; героический порыв и паника; особенности фронтового быта; взаимоотношения рядового и офицерского состава; взаимодействие и соперничество родов войск; роль идеологии и пропаганды; символы и мифы войны; солдатские суеверия; формирование и эволюция образа врага; феномен участия женщин в боевых действиях, — вот далеко не полный перечень проблем, которые впервые в исторической литературе раскрываются на примере всех внешних войн нашей страны в ХХ веке — от русско-японской до Афганской.Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.* * *Книга содержит таблицы. Рекомендуется использовать читалки, поддерживающие их отображение: CoolReader 2 и 3, AlReader.

Елена Спартаковна Сенявская

Военная история / История / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Гражданская война. Генеральная репетиция демократии
Гражданская война. Генеральная репетиция демократии

Гражданская РІРѕР№на в Р оссии полна парадоксов. До СЃРёС… пор нет согласия даже по вопросу, когда она началась и когда закончилась. Не вполне понятно, кто с кем воевал: красные, белые, эсеры, анархисты разных направлений, национальные сепаратисты, не говоря СѓР¶ о полных экзотах вроде барона Унгерна. Плюс еще иностранные интервенты, у каждого из которых имелись СЃРІРѕРё собственные цели. Фронтов как таковых не существовало. Полки часто имели численность меньше батальона. Армии возникали ниоткуда. Командиры, отдавая приказ, не были уверены, как его выполнят и выполнят ли вообще, будет ли та или иная часть сражаться или взбунтуется, а то и вовсе перебежит на сторону противника.Алексей Щербаков сознательно избегает РїРѕРґСЂРѕР±ного описания бесчисленных боев и различных статистических выкладок. Р'СЃРµ это уже сделано другими авторами. Его цель — дать ответ на вопрос, который до СЃРёС… пор волнует историков: почему обстоятельства сложились в пользу большевиков? Р

Алексей Юрьевич Щербаков

Военная документалистика и аналитика / История / Образование и наука