Новое королевство

Два человека в одежде наемников выбили дверь его дома. Размахивая длинными ножами, они накинулись сначала на его отца. Сан выбежал в другую комнату и, спрятавшись под кроватью, услышал крики сопротивлявшейся матери. Все вокруг потеряло свою осязаемость, и его тело онемело: мальчик хотел вылезти из своего укрытия и сделать хоть что-нибудь, но страх оказался сильнее. Затем неожиданно все стихло, и он понял, что повел себя как трус.

Сердце мальчика переполнилось яростью.

Он начал активно двигать руками и ногами, но двое убийц сразу же крепко связали его.

«Идо, где же ты? Почему ты не рядом?»

Сан был один. Никого, как и в тот раз, не оказалось с ним рядом.

Острая боль пронзила тело, и в одно мгновение все взорвалось, рассыпаясь множеством красных искр. Жар необычайной силы вышел из его груди и спустился к рукам, воспламеняя вены; затем он сосредоточился на кончиках пальцев и стал выжигать живую плоть. Все охватил огонь. Сан почувствовал, как жар коснулся его тела, но он твердо знал, что огонь не сделает ему ничего плохого, даже не тронет его. Убийцы ослабили захват, веревки рассыпались, и мальчик высвободил руки. Вокруг было все сплошь в огне. Двое из нападавших, охваченных пламенем, извивались на полу.

В этот момент открылась дверь, и огонь сразу погас. Сан увидел, как сверкнул меч, рассекая воздух над головами еще державшихся на ногах убийц. Последовали два стремительных удара: один нападавший был пронзен сразу, другой с хрипом повалился на пол. Идо не удостоил их даже взглядом. Он только подскочил к Сану и обнял мальчика: гном был очень взволнован.

— Все в порядке?

Сан, не зная, что ответить, огляделся вокруг: стены комнаты почернели, мебель выгорела дотла, а на полу лежали четыре тела. Один был еще жив, другого убил Идо, двое сгорели в огне. Это были трупы убийц, и именно Сан сразил их.

Гном посмотрел в лицо единственному оставшемуся в живых убийце. Юноша лет двадцати с красивым чистым лицом отважного человека. Идо посмотрел на его одежду, на метательные ножи, два кинжала, лассо. Как знать, по какой странной иронии судьбы оказался он в руках Гильдии.

— Как вы проникли сюда?

Убийца посмотрел ему в глаза с полным равнодушием. В его взгляде не было ни капли сожаления о смерти его спутников.

— Я убью тебя, если не скажешь.

Все угрозы казались бесполезными.

— Считай, что ты уже мертв.

Два часа гном пытался выбить из него признание, но тот не проронил ни звука. Идо изо всех сил пытался придать своему лицу свирепое выражение, но ничего, кроме отвратительной жалости к этому мальчишке, он не испытывал.

— Можешь быть уверен, что настоящая смерть — это не то, что ты думаешь.

— Если я умру, то попаду к Тенаару. Лучше убей меня.

Изменить взгляды этих людей было невозможно: весь смысл их жизни заключался в миссии. В случае провала ничто не могло помочь им. Они отвергали любую форму проявления свободомыслия взамен несокрушимой уверенности в том, что после смерти бог поведет их за собой.

— Кто еще придет сюда? — спросил устало гном.

Юноша снова замолчал.

Идо глубоко вздохнул и направился к двери.

— Перед тобой был целый мир, а ты отверг его, забившись, как червь, в подземелье. Ты так боишься думать своей головой?

Убийца посмотрел на него с презрением. На мгновение какая-то искра промелькнула в его глазах. А потом снова вернулась прежняя пустота. Идо закрыл за собой дверь. Марна, глава охраны дворца, посмотрел на него вопросительно.

Гном тряхнул головой.

— Он молчит и будет молчать и дальше. Я многое повидал на своем веку и знаю, как устроен мозг у таких людей.

— И что теперь?

— А теперь необходимо в три раза усилить надзор. Я хочу, чтобы Сан был под круглосуточной охраной, начиная с этой минуты.

Марна согласно кивнул, а затем, поглядев в глаза Идо, произнес:

— Мы обнаружили место их проникновения. Они воспользовались подземным ходом, ведущим в Залению. Очевидно, им удалось обойти охрану при помощи магии. Вы полагаете, что они снова появятся?

— Не исключено, — ответил гном, тяжело вздыхая, и удалился прочь.

Идо чувствовал безмерную усталость. Он уже не был тем легендарным воином, которым его по-прежнему считали. У него не было больше сил терпеть это проклятое безумие. Впервые его стошнило при виде мертвых тел Тарика и его жены, но только сейчас он понял, что пресытился войной. Он не мог больше видеть, как гибли молодые люди, отдавая свою жизнь в угоду бессмысленным и кровавым культам.

«Правда в том, что я устал от борьбы».

Перед дверью своей комнаты он столкнулся с Саном. Следовавший повсюду за ним по пятам охранник поспешил сообщить, что мальчик самостоятельно решил покинуть свою комнату и пришел сюда по своей воле.