Новое место жительства (СИ)

Никогда не покривлю душой, сказав следующее. Мы никогда не задумывались до определенного момента о смене места жительства, потому что в Киргизии родились и мои родители, и я с братом, и дети. Как бы ни было трудно в 90-х годах, все выдюжили, вытерпели, вынесли: с трудом зарабатывали на хлеб, учились и учили. Встречались с друзьями. Возвращались в стены уютной квартиры. Бежали с удовольствием на работу, потому что работа была интересной, стабильной и приносящей пусть и небольшой, но материальный доход. Со всех по чуть-чуть, и семейный бюджет почти не трещал по швам. Да, невозможно было выехать к родственникам на дальние расстояния, потому что бюджет не позволял отложить что-нибудь на завтрашний день, но летом ездили отдыхать на Иссык-Куль, поправлять на берегах целебного озера свое пошатнувшееся за год работы здоровье. Встречались с друзьями по праздникам. Сами принимали, накрывая «поляну» деликатесными продуктами. Одним словом, жили, не задумываясь, о том, а придется ли менять в будущем уклад. Однозначно, каждый бы сказал: «Нет!». Всех уже устраивала жизнь в новом государстве. Попривыкли. Пообтерлись. Все нравилось, так как просто ЖИЛИ. Моя мама первая кричала фразу: «Я никогда, никуда из Киргизии не уеду! Я здесь родилась, здесь и умру!». Отец всегда был солидарен с ней, тем более обзавелся на тот момент шикарной дачей в восемнадцать соток, с цветниками и виноградниками, фруктовым садом и банькой, в которую вложил все свое мастерство строительного дела – своими руками построил, по своему проекту.

Все привязывало к этой благодатной земле - малой родине, в которой и климат был подходящий, и люди, рядом живущие, в любой момент прибегут на выручку. И работа. И учеба. Было ВСЁ.

Я вышла замуж. Была в интересном положении, радуясь скорому рождению малыша, в состоянии долгожданной шестимесячной беременности. Уходя в декретный отпуск, который мне любезно предоставил шеф, отпустив будущую роженицу задолго до официального декрета, так как мамочка была уже не совсем молодой, а за тридцать с гаком, я попросила своего супруга, с которым работала в одной фармкомпании, с разрешения начальника, конечно, «заархивировать» всю базу данных из компьютеров, чтобы быть уверенной на все сто процентов, что кропотливая работа, которая велась нами всеми и мною, в частности, на протяжении семи лет становления компании, не пропала даром. Я опасалась, что девушка, которая меня заменит на рабочем месте, отнесется не с таким же должным уважением к плодам семилетних трудов и нечаянно растеряет все наработки компании.

Супруг так и сделал: в конце февраля 2005 года он переписал всю документацию, сделал архив, который записал на диски. Посоветовавшись с начальником, который доверял нам во всем, диски мы забрали домой и уложили в дальний угол шкафа, надеясь, что они никогда нам и не пригодятся. Знать бы тогда, отчего мы уберегли компанию. Практически, от разорения, но об этом говориться будет дальше.

Я ушла на «заслуженный отдых», по вечерам подробно расспрашивая супруга о делах фирмы, потому что продолжала еще жить общим делом, к которому прикипела всей душой. Когда компанию развиваешь с нуля, она становится любимым ребенком, иначе к своему труду относиться и нельзя.

Наступил переломный день 25 марта 2005 года, когда ничего, казалось, не предвещало беды. Орда отморозков, вооруженная и орущая, начала стекаться в город, чтобы начать переворот, чтобы поменять существующую власть путем насилия, дабы уничтожить «действующий режим Акаева». И это было страшно. Нам, гражданам Киргизии, привыкшим договариваться со всем миром, умеющим вести переговоры, позиционирующим Кыргызстан, как стабильно развивающее государство, было не понятно, как при помощи ножей и топоров, палок и арматуры, а также боевого оружия, можно за одну ночь развалить столицу, круша, ломая, грабя, сжигая все на своем пути. Крики раздавались на площади, громогласным эхом разносились по зеленым проспектам. А когда начали стрелять, стало понятно, что наступил конец мирной, размеренной жизни.