Новое о декабристах. Прощенные, оправданные и необнаруженные следствием участники тайных обществ и военных выступлений 1825–1826 гг.

Имя Вольховского как участника тайных обществ стало известно уже из первых показаний Трубецкого, данных им до 19 декабря 1825 г., а затем вновь прозвучало в его показаниях от 23 декабря. В январе 1826 г. Вольховского назвали в своих показаниях Бурцов, Бриген, М. Муравьев-Апостол и Митьков. Особенно важно, что последние двое свидетельствовали не только об участии Вольховского в Союзе благоденствия, но и о присутствии его на собраниях тайного общества в Петербурге в 1823 г.[187] Это обстоятельство недвусмысленно указывало на принадлежность Вольховского к Северному обществу. М. Муравьев-Апостол и Митьков утверждали, что на собрании 1823 г., в котором участвовал Вольховский, речь шла о средствах достижения политической цели – введении конституции в России, на нем же избиралась руководящая «Дума» вновь учрежденного тайного общества.

1 февраля 1826 г. началось специальное расследование участия Вольховского в тайном обществе. От авторов полученных показаний потребовали конкретных сведений о личности Вольховского и его деятельности в тайном обществе. В своих ответах Бриген подтвердил членство Вольховского в Союзе благоденствия, Митьков – его присутствие на заседаниях участников Северного общества в 1823 г., другие также подтвердили свои показания[188].

Между тем, в первые месяцы следствия Вольховский находился в экспедиции в Средней Азии, проводившейся по распоряжению начальника Главного штаба с целью «обозрения пространства между Каспийским и Аральским морями»; он занимался «военно-топографическим обозрением степи». Согласно воспоминаниям принимавшего участие в экспедиции офицера Генерального штаба А. О. Дюгамеля, когда в конце февраля 1826 г. ее участники вернулись в исходный пункт своего путешествия – крепость Сарайчик, их уже ожидал фельдъегерь, «имевший приказание доставить Вольховского» в Петербург, как «замешанного», согласно показаниям арестованных, в «бунте декабристов»[189]

. Прибытие фельдъегеря не могло состояться без особого распоряжения о привлечении Вольховского к расследованию, отданного руководителями следствия с санкции императора. Факт существования этого распоряжения фиксируется в сопроводительном письме Оренбургского генерал-губернатора П. К. Эссена Дибичу, отправленном вместе с Вольховским в Петербург: «Во исполнение высочайшей воли, объявленной мне Вашим превосходительством по секрету от 8 января с. г. вытребованный мною из отряда полковника Берга, в Киргизской степи находившегося, Гвардейского Генерального штаба капитан Вольховский при сем с нарочным… сотником Шубиным препровождается»[190]. Но Вольховский не был арестован; фельдъегерь имел лишь приказание «доставить» его в Петербург. Очевидно, как в случае с Бурцовым и Комаровым, речь шла о привлечении Вольховского к допросам неарестованным.

В начале апреля, уже будучи в Петербурге, Вольховский через своего начальника Дибича представил письменное объяснение об участии в тайном обществе. В этом своеобразном показании он утверждал, что принадлежал только к Союзу благоденствия, который не имел никакой политической «противозаконной» цели и преследовал задачи нравственного образования его участников, благотворительности и распространения просвещения. Автор показания сопроводил эти сведения о цели и характере общества дополнительной оговоркой: «с условием ничего не делать противного правительству». Вскоре Вольховский, по его словам, отошел от общества, которое было к тому же «вовсе бездеятельно», о других тайных союзах ничего не знал. Он специально отмечал, что никаких «злоумышленных предложений» ему не делали, иначе бы он немедленно сообщил об этом начальству[191]. 6 апреля объяснение Вольховского, присланное от Дибича, было зачитано на заседании Комитета[192]

. Следует отметить особо, что показание Вольховского, в котором полностью отвергалось участие в Северном обществе, было квалифицировано Комитетом как вполне согласное с имеющимися в его распоряжении данными, несмотря на то что оно входило в явное противоречие с содержанием указанных выше показаний других лиц. Следователи констатировали, что Вольховский уже внесен в список 42 «отставших» участников Союза благоденствия, «представленный» императору[193].