Новогоднее кафе

Это привело Веру в замешательство.

– Фантастика. Как в волшебном мире сказок.

– Красота. Согласен. А как наш камень преткновения? – не унимался он.

– В смысле? – не сразу сообразила Вера.

– Елка. Это краеугольный камень Нового года, но здесь это камень преткновения. Все время спотыкаешься о него. Хочется, чтобы эта красавица была безупречной. Но всегда найдется тот, кому что-то в ней да не понравится. Надо найти правильный стиль.

Вера устало вздохнула.

– Вы действительно хотите знать мое мнение?

– Всенепременно.

Вера оглядела елку и отрапортовала:

– Сама елка прекрасна, добротная, я бы даже сказала: практически идеальная, но чего-то ей все-таки не хватает.

– Я же говорил. Чего же?

Вера впервые пристально взглянула в глаза мужчине и застыла на мгновенье, пытаясь понять, что же он от нее хочет, чего пристал. Может, понравилась, или ему скучно, а может, его задел ее первоначальный комментарий, ведь она влезла туда, куда не просили. Нет. Все не то. Так что же? Ее тянуло к этому незнакомцу. Она продолжила всматриваться в него. Мужчина как мужчина – не красавец и не урод. С неизменной легкой щетиной. Вроде средних лет или чуть старше, сложно сказать при таком освещении. Его глаза блестели от огней гирлянд, и не было возможности понять, какого они цвета, однако с уверенностью можно было сказать, что в них смешались доброта, любопытство, мудрость и щепотка лукавства. При появлении на его лице легкой улыбки возле его глаз материализовались милые гусиные лапки. В нем чувствовался стержень. В нем был провокационный задор. В нем маячили сочувствие и внимательность. Прекрасное сочетание, подумала Вера, не сдержалась и зачем-то улыбнулась ему. Пришлось себя мысленно одернуть: «Дура, не влюбись!» Загадочный, харизматичный, явно не боявшийся проявить инициативу. Он излучал теплоту. Вере было сложно бороться с нарастающим чувством душевной приязни к нему. По ходу, это было обоюдно.

– Так чего же не хватает? – по-прежнему не сводя с нее глаз, с хитрым прищуром переспросил он.

– Даже не знаю. Наверное, внимания к деталям. Игрушки слишком систематично расположены на ветках. Нет чувства уюта. Понимания того, как сделать ее более привлекательной для окружающих.

– Вы можете поучаствовать, – мужчина немного наклонил голову вбок, указывая таким образом в сторону елки. – Исправить можно все.

– Я не знаю как.

– Попробуйте. Рискните. Я вам подскажу, если что. Я рядом. У нас сегодня стартует первая акция.

– До этого разве не было? – брови охранника сделались домиками.

– Та была пробная.

– А-а-а.

– Прошу, – мужчина со щетиной перевел взгляд на новую знакомую и указал на елку.

Вера было приподнялась с кресла, но тут же вернулась на место.

– В другой раз. Тем более вокруг елки уже образовалась группа желающих.

– Значит, в другой раз, – наконец мужчина со щетиной оставил ее в покое на какое-то время и продолжил что-то обсуждать с охранником, стоявшим слева от него. Музыка стала громче. О чем говорили эти двое, было не разобрать. Да и все равно. Вера пожурила себя за чрезмерную открытость. Непонятно, что это за человек. Она опять напридумывает себе небылицы, поверит в мечту. А потом что? Долго и больно будет с ней расставаться. «Рискни, говоришь?..» – затосковала Вера. Ни о каких попытках речи и не шло, ведь там и вправду образовалась небольшая кучка людей, одетых в костюмы и жадно рассматривающих шарики из первой коробки. Охраннику нравились увлеченность и вовлеченность этих людей, но на его лице прослеживались определенные опасения – не уроните, не разбейте.

«Не переживай. Они все выглядят презентабельными, с крепкой хваткой. У меня на работе есть парочка коллег в таких же костюмчиках. Такие же важные. – мысленный кульбит увел ее внутренний диалог в мир воспоминаний о работе. – Люблю ли я свою работу? Да. Своих коллег. Некоторых, наверное… не особо… Но я больше не могу терпеть хамство к себе. Тянуть всех. Так тоже нельзя. Позволила им сесть себе на шею. Может, проглотить и забить? Ну уйду я, найду другое место. А что, если… Да нет. Вдруг не нужна нигде?»

После страдальческого вздоха Вера покачала головой. «Не думать», – опять промелькнуло в ее голове. Просидев неподвижно минут пять, она краем глаза уловила компанию, состоящую из трех очень деловых людей – мужчины и женщины среднего возраста, а также молоденькой девушки – длинноволосой брюнетки лет двадцати. По поведению и манерам было видно, что девушка была не по годам умная, самородок, но жутко неопытная в отстаивании своих интересов. Она явно боялась высказывать свои предположения, но когда все-таки решалась, то сопровождающие ее коллеги снисходительно и умиленно смотрели на нее как на дурочку и предлагали свои варианты решения проблемы, которые были именно тем, о чем говорила девушка, но сформулированы другими словами. Ей явно было обидно, но ничего поделать с собой она не могла – характер еще не выработался. Не было того стержня, который помогает выжить в этом непростом мире.