Новогоднее утро Аранеллы (СИ)

С детства наблюдая за ними, Кастиэль мечтала найти себе мужчину, похожего на отца. Сильного, уверенного, способного защитить свою семью и тех, кто ему дорог. Жесткого, но в тоже время мягкого лишь для тех, кем он дорожил. Они с Селениэль любили друг друга так сильно, что порой это сложно было описать. Это можно было только увидеть. Почувствовать. Осознать, что их не разлучит никто и никогда. Понять, что даже по прошествии веков их чувства друг к другу не угасли ни на миг. Они были готовы на все ради своей семьи… Действительно на все.

Кастиэльерра хотела так же.

Да, может это было глупой детской мечтой, но все же.

Она всегда хотела, чтобы ее мужчина любил ее так же сильно, как ее отец любил ее мать.

Таким мужчиной стал Ли?рен. И он оставался им до сих пор. Вот только…

Он не был готов попрощаться со своим титулом ради нее, как это сделал когда-то кронпринц Сайтаншесса ради принцессы лунных эльфов.

Легонько постучав лбом о дверцу, дочь Повелителя демонов сжала зубы до скрипа, пытаясь остановить наворачивающиеся на глаза слезы.

Да не нужна ей была его страна! Не нуж-на. Ей просто хотелось знать, что ради нее он готов пожертвовать всем.

Она бы никогда, никогда и ни за что не попросила бы его об этом, не стала бы выставлять подобных условий, не заставила бы выбирать. Но…

Ей просто нужно было знать.

Всего одно слово разбило бы десятилетия одиночества, тоски и холода, что сковывал душу эльфийки. Всего одно маленькое «да».

Касти и сама была бы рада забыть о своем дурацком вопросе раз и навсегда. Да только при каждой их встрече он невольно всплывал вновь. Как бы она не была видеть Ли?рена, как бы ни скучала по нему, как бы сильно не любила этого аронта, противная досада все равно заполняла ее изнутри, тяжестью ложась на сердце и отдаваясь горечью на языке.

Да, это было глупо.

Но ничего с собой поделать принцесса Сайтаншесса уже не могла.

Ариатар усмирил свою гордыню ради Эльсами, он смог совладать со своим характером, хоть нельзя сказать, что это так легко ему удалось. Но он все-таки справился, вовремя… почти вовремя воззвав ко второй стороне своей натуры. А Касти же…

К сожалению, в ее случае мягкость и гибкость эльфийского характера не смогла победить гордость и высокомерие демонов.

И благодаря им, в Новогоднюю ночь и собственный день рождения  Кастиэльерра осталась одна.

Устав от долгой разлуки, не в силах терпеть одиночество и переносить тоску, снедающую ее изнутри, дочь Повелителя не выдержала и лично написала и отправила ему приглашение на бал. Она не видела аронта уже без малого тридцать пять невыносимых долгих лет,  и это фактически вынудило ее сделать первый шаг. Она сама пошла ему навстречу, усмирила гордость, позвала его в самую важную для нее ночь. Вот только…

Ли?рен не пришел.

Ни вчера, ни сегодня.

И это ее убивало.

Всхлипнув, Кастиэльерра закрыла глаза, пытаясь сдержать поток рвущихся наружу слез. Это было сложно, но уже так привычно, хотя, как и прежде, невыносимо больно. И в этот раз, не испытывая поддержки родных, успокоиться было гораздо труднее, чем раньше.

Но она справится. Она обязательно со всем справится…

Только как?

Прийти в себя ее заставила только тишина, что царила за окном. Не сразу эльфийка поняла, что это значит, а когда догадалась, из ее груди вырвался тяжкий вздох. Дни в Эштаре зимой были короткими, и на улице уже смеркалось – наверняка ее семья и все остальные к этому времени перебрались в малую столовую, чтобы разделить праздничный обед в хорошей компании. Идти туда сейчас Кастиэль совершенно не хотела, но так было нужно. Она прекрасно понимала, что пройдет буквально полчаса, а может и меньше, и на пороге ее комнаты возникнет кто-нибудь из родных.

Огорчать их действительно не хотелось. Как и видеть их сочувствие, а может и жалость.

В голове эльфийки промелькнул укоризненный голос ее брата-близнеца и Кастиэль, поморщившись, все-таки открыла дверцы шкафа. Похоже, что она снова впала в полное уныние, раз Ариатар почувствовал ее состояние, не смотря на все возведенные ментальные щиты.

Это было плохо. Но уже неизбежно.

Не обратив ни малейшего внимания на платья, висевшие внутри, девушка быстро переоделась, выбрав в качестве наряда узкие лосины и серую тунику, которая держалась на одном плече, открывая второе и обнажая хрупкие ключицы. Забрав длинные, стального оттенка волосы в высокий хвост, она обула домашние туфли на плоской подошве и, закрыв шкаф, все-таки покинула спальню, хоть и с большой неохотой.

Преодолевая знакомые с детства дворцовые коридоры и переходы, спускаясь по лестнице, не обращая внимания на поклоны слуг и немногочисленной знати, дочь Повелителя пыталась хоть как-то вернуть себе приемлемое расположение духа. Получалось это не очень, конечно же.

Но к тому времени, когда она, распахнув двери в малую столовую, Касти была уже не в столь мрачном настроении, как раньше. Ей просто было немного тоскливо, и все.