Новогодняя охота

Занесли в дом вещи и мои девочки начали доставать подарки тёще. Я же вытащил ружьё, чтобы проверить как «мурка» перенесла дорогу. Осмотрел патроны. На зайца зимой я снаряжаю единицу, а порой и более крупную дробь. Ещё всегда беру с собой пачку «девятки». «Девяткой» мои друзья-охотники в шутку называют патроны с картечью. Там в гильзу двенадцатого калибра как раз помещается девять свинцовых шариков. Убойная штука, я вам скажу. Остановит и медведя, и кабана, и волка. Правда, медведи у нас в степях вообще не водятся, а кабана и волка встретить последние годы, почти невозможно.

Всё было в порядке, и я снова всё затолкал в сумку.

— Что охотничек, уже не терпится? — ехидно посмотрела на меня любимая тёщенька. — Сходи днём к Маринке. Она от охотобщества путёвки выписывает в конторе.

Я благодарно кивнул. Марина Петровна, ровесница Вали, работала главным бухгалтером в местном колхозе, а заодно и занималась делами районного охотобщества, выписывая путёвки. К моему постоянному удивлению, а в чём-то и радости, охотников в деревне не было, наверное, уже вымерли все от старости. Молодёжь сейчас к охоте равнодушно относится. Поэтому путёвки у Марины всегда были. Её муж Витька, местный участковый, высокий худой, с мрачным лошадиным лицом. Он-то раньше за моей Валькой и бегал, но самые красивые девочки достаются сильнейшим.

Марина сердито буркнула, здороваясь, и быстро выписала мне путёвку. Она всегда мрачная такая, когда Валя в деревню приезжает, ревнует поди. Со вздохом отдал три пятьсот за разовую бумажку на зайчика. Эх, кусаются цены всё больше с каждым годом. Забрав заветное Разрешение, я по снежку похрустел обратно. Женщины вовсю колдовали на кухне. Я отряхнул снег на улице и вошёл в дом.

Хорошо посидели. Валя с матерью выпили по стопочке за Новый год. Я с дочками компот дегустировал из яблок, мне сегодня в ночь на засидки, да и не пью я даже по праздникам.

Почистил снег во дворе, завёл Ниву прогреваться, а сам пошёл за вещами. Ночью мороз на Кубани и за двадцать градусов иногда попускается, так что много одежды не бывает. Ватник, сапоги зимние. Жилетка специальная для патронов. Раньше их в патронташе на поясе носили, но жилетка удобней. В отдельный кармашек сунул пачку «девятки» наудачу. А сверху брезентовую куртку фирмы Сплав. Лет десять ей, а всё как новая. Ткань настолько грубая и толстая, что ни сучки́, ни шипы её не берут. Везде сквозь самые густые посадки пролезть можно. Оделся. Сверху ещё маскхалат белый напялил для маскировки. Жена шутит, опять на снеговика, мол, похож стал. Чехол с ружьём в машину. Топор, чтоб «сушняк» порубить, если без костра совсем замёрзну. Вроде всё взял что хотел. Поцеловал Валюшу, да поехал потихоньку.

Забрался километров двадцать от деревни. Поля, посадки, снег везде лежит и луна полная, сегодня. Красиво! Да и видно, далеко будет, легко зайца примечу. Оставил машину на дороге вдоль посадки, а сам на угол поля пошёл, где две посадки сходятся. Там обычно зайчик ночью и ковыряет озимые из-под снега. Нашёл место удобное, схоронился.

Прошло уже больше двух часов. Никого нет, но я не скучаю. Красиво вокруг. Звёзд столько, сколько в городе никогда не увидишь. Я, правда, школьную географию не помню совсем, Большую Медведицу от Стрельца не отличу.

Мои размышления прервал хруст снега, и я довольно прищурился. Вдоль посадки, к углу, как раз мне навстречу, скакал первый зайчик. Трогать я его не спешил, уж больно мелкий. Наверное, этого года зверёк. Не вырос до зимних холодов. Пускай ещё поживёт, мяса нагуляет. Заяц ускакал, а я снова то на звёзды, то в поле поглядываю.

— О, вот это шикарный экземпляр бежит. Матёрый! — загорелось внутри азартом.

Заяц осторожно прыгал вдоль посадки, а я уже прилаживал «мурку» к плечу. Дождался, пока косой приблизится на нужное расстояние, и выстрелил.

— Попал! — стукнуло сердце.

Заяц кувыркнулся в воздухе, упал, засучил ногами и затих. Выбрался я из схрона, как медведь из берлоги и споро потопал к добыче.

«Ах, какой большой, какой хороший», — разливалась внутри радость от охоты.

Закинув ружьё на плечо, я подхватил зайца за задние лапы и неторопливо двинулся к машине. Удалась охота на славу. И на природе побыл в тишине, и добыча есть. Что ещё охотнику надо?

Снег хрустит под ногами, на часах три ночи, светло как днём, пора и домой, хватит по полям шастать.

Осталось до машины шагов пятьдесят, а из посадки волки выходят. Четверо. А чуть сбоку и вожак выпрыгнул. Здоровый, только линялый весь. Я остановился, и они стоят. Ночь... Луна… Опасная ситуация, волк зверь серьёзный. Тихо вокруг, только с зайца кровь на снег капает красными кляксами.

— Ладно, — говорю, — разбойники. Вот вам налог за проезд, — и кидаю заячью тушку в поле, подальше от себя. Серые молча кинулись к ней, только снег взметнулся. Кровь чуют. Через миг уже слушал, как волки рвут зайца. Пока серые добычу делят, из заветной пачки зарядил в магазин картечь, и в патронник не забыл дослать. Чёрт его знает, может, им зайца мало окажется.