Новогодняя жена

— Если меня верно проинформировали, мы и так женаты, — произнесла довольно и медленно опустилась в кресло. Назовем это врожденной интуицией или наблюдательностью. Что-то в выражении лица графа, в его интонации, и в полученной мной ранее информации подсказывало, что у меня козырь в рукаве, но я его пока не вижу. Его сиятельство меня о чем-то просит! И смотрит так в упор, словно я должна сама догадаться и слов ему на меня потратить жалко. Стать его женой и… До меня медленно дошла суть. — Ах, женой! И что конкретно вы от меня хотите?

Вот положа руку на сердце, не хотела я смотреть туда, куда посмотрела. Взгляд как-то сам опустился на женилку супруга. Не работала она. Сломана. Выключена. Недоступна. Так о чем вообще можно говорить?

— Все, что делают обычные супруги. Кроме того, на что вы так вульгарно намекаете.

Меня пробило на смех. Дожила, Кристина. Взрослая баба, дипломированная, довольная жизнью, материально и сексуально удовлетворенная… Я всякие обвинения в свой адрес от зависти слышала, но что б в домогательстве… Граф сделал мой день.

— Знаете, вот без обид. Вы весьма хороши собой, но характер напрочь отбивает любое желание познакомиться поближе. Даже не удивительно, что жена сбежала от вас, а новую идиотку вы вряд ли найдете.

Граф стойко и даже без намека на обиду принял мои слова, а затем вернул мне молотком по голове:

— Уже нашел.

Два ноль! Хорош, засранец. Снова меня обыграл!

— Так! — поднялась и улыбнулась максимально сладкой улыбкой. — Покину, пожалуй, ваше недружелюбное общество и выполню то самое обещание, о котором вы мне напомнили…

— Мадлен, мы не с того начали.

— Верно. Начнем с того, что я Кристина.

— Сядьте и забудьте это имя. С данного момента и на тридцать дней вы ее сиятельство Мадлен де Трувэ. И вы будете играть роль любящей жены, заботливой матери, рачительной и дружелюбной хозяйки. Вы окажете посланнику короля надлежащий прием и усыпите его бдительность.

— А звезду с неба не достать, милый?

— Никому не подвластна подобная магия, зачем попусту торговаться?

Ох, как же тяжко на чужбине! Им даже не понять всю глубину моего отчаяния!

— Хорошо. Скажу проще, раз не доходит. Нет!

— В башне запру! — холодно пообещал граф и спеленал меня своими путами.

— Да на здоровье! Запирай сколько влезет. Я лучше в башне отсижусь, чем с вами рядом! Не уверена, что мне хватит актерского таланта находиться с вами в одной комнате и преодолеть стойкое желание огреть чем-нибудь тяжелым по голове. Исключительно клятва Гиппократа не дает мне этого сделать! Но и она не всесильна!

— Обязательно поблагодарю его за это, — ехидно заметил граф, а я едко усмехнулась.

— Надеюсь, в скором времени. И лично! Мой низкий поклон ему передайте, что от греха уберег!

Я пыхтела и тяжело дышала — внутри бушевала ярость, требовала выхода. По природе я вообще дама импульсивная, не склонна держать в себе эмоции, а уж когда рядом такой образец напыщенности и цинизма, у меня и вовсе тормоза отказывают. Мы как огонь и бензин. Лучше не смешивать, если не нужен пожар.

Граф пытался заморозить меня взглядом или переломить на две Кристины: верхнюю и нижнюю, или правую и левую, но у него не получалось. Весь ледяной посыл плавился в моей огненной ярости. Я примерно понимала, что испытывают маги. Впервые чувствовала силу, что-то большее, чем я сама. Вот она — мощь разрушительных эмоций!

— Я согласен, — неожиданно отступил супруг. — Согласен помочь с вашим исследованием. Сядьте, Кристина. Объявим перемирие. На кону стоит нечто большее, чем наша с вами взаимная неприязнь друг к другу.

Ему-то меня с чего невзлюбить? Я сюда не напрашивалась. Кого просил, того прислали. Стоп!

— Почему вы попросили у Обменжён меня? — спросила с лукавой улыбкой, когда граф перестал удерживать меня силой.

— Я не просил вас, а отослал Мадлен. Оставьте свои ограниченные умозаключения при себе.

Лучшая защита нападение, да? Не такая ты и ледышка, выходит. Там, внутри, за этим ледяным панцирем намека на аутизм сидит чуткая и ранимая душа, которой не хватает человеческого тепла? Что ж. Я не гордая. Мужчины редко уступают женщинам, не стану дергать тигра за хвост и испытывать пределы его терпения. Нельзя испытывать то, чего нет.

Села на кресло и предложила:

— Зачем играть в супругов, если вы можете всем сказать, что я из сервиса по обмену женами? У вас это не запрещено, я узнавала.

— Нет. Если король узнает, что я отослал Мадлен, возникнут вопросы.

— У меня уже возникли. Зачем вам другая жена?

Граф не хотел говорить, но не клещами же из него вытаскивать.

— Ваше сиятельство, в разговоре должны участвовать двое. Если хотите, чтобы я вам помогла, рассказывайте, в чем дело. Желательно, с самого начала.

— Хорошо.

Граф поднялся. Не на ноги, а в воздух взмыл на своих лентах силы. Зрелище жуткое, словно призрака увидела. Последовала его примеру. Подплыв ближе, его сиятельство протянул мне ладонь:

— Позвольте представиться, леди. Граф Арман де Трувэ. Можете обращаться ко мне по имени, в силу нашей супружеской связи.