Новогодние чудеса

— Да чего рассказывать-то? — сразу занервничал Степной. — Помнишь, девчонки визгливые из красного дома снеговиков у наших качелей налепили? Когда снег еще липкий шел два дня назад, помнишь?

— Ну, — согласно кивнула Юлянда.

— Так вот. Лежу я сегодня во дворе, то есть сижу, значит, на качелях…

— Лежишь или сидишь? — с подозрением уточнила Юль.

— Да какая разница! Не в этом дело! — начал оправдываться парень.

— Понятно, ангелов, значит, снежных ходил делать без меня, — легко докопалась до истины Ковалева. — Тоже мне лучший друг!

— Ходил, — виновато признался Степан и шмыгнул носом. — Да я просто мимо шел, а там такой снег чистый, свежий нападал, и оно как-то само получилось…

— Понятно, — примирительно заявила Юлька. — Я бы тоже не устояла… Дальше давай!

— Ну вот, лежу, значит, я весь в снегу, руками-ногами машу, а тут, судя по звуку, со стороны качелей машина какая-то подъезжает… Наверное. Ну я же ее не видел, — наконец начал излагать Степыч. — Ну и выходят из машины, значит, они… эти… Короче, их я тоже не видел. И начинают снеговиков тех забирать. И еще разговаривают так между собой… Странно, конечно… Один ворчит недовольно, мол, совсем люди неблагодарные пошли, ничего их не радует. Идет пушистый снег — они недовольны, что снеговиков лепить нельзя, в снежки не поиграешь. Идет снег липкий для снеговиков — лыжники начинают претензии предъявлять, что кататься невозможно. Мало снега — агрономы, фермеры, дачники погоду клянут, мол, урожаи померзнут. Много снега — в городе все ругаются, что пройти невозможно, дворники не справляются, пробки из-за снегоуборочных машин стоят. Запустили метель колючую с ледяной крошкой, как режиссер один просил для съемок своих концептуальных, так все остальные носы по шарфам попрятали и опять недовольны погодными условиями. Автомобилисты вообще никакому снегопаду не рады. Пассажиры в аэропортах жалобы пишут, если рейсы из-за снега задерживают. Ну а если уж население столько претензий предъявляет, то решили, значит, снег изъять из оборота как товар какой негодный. Виданное ли дело, чтобы капризы все людские природа исполняла! В старые добрые времена даже помыслить о таком не могли!

— Вообще… — протянула Юлянда.

А Смирнов продолжил:

— Ну а тут второй, значит, спорить с первым начинает. Мол, меняются стандарты обслуживания потребителей, большое внимание уделяется мнению населения, и если люди всегда снегом недовольны, регулярно высказывают претензии о погодных условиях, то осадки, как особо раздражающий фактор, будут отозваны впредь до принятия окончательного решения по вопросу снабжения земли снегом и дождем.

— Ничего себе завернули! — по привычке присвистнула Юлька.

— Ну а че, может, они и правы по большому счету, — задумчиво сказал Степан. — Все вокруг вечно жалуются, зануды такие — слушать противно.

— А дальше, дальше-то чего? — волновалась Юлька.

— Ну а дальше, как понял, они снеговиков тех в свою машину загрузили. Аккуратно старались, чтобы не повредить. Потому что двойственная у них природа, что ли… Вроде и снег, с одной стороны, а с другой — творческое он произведение, в которое кто-то душу свою вложил. Изъять велено, но вопрос по снеговикам будет решаться отдельно, как сказали. Возможно, еще будет распоряжение вернуть их по местам, ибо созданы они с радостью, поэтому общие правила о негативном восприятии снега на них, возможно, распространяться не будут.

— И что, как мы теперь без снега жить-то зимой будем? — не на шутку уже распереживалась Юлянда. — Может, теперь Мимимитя — последний снеговик на земле?!

— Вообще-то да, у них рейд, они все дворы в поисках снеговиков объезжали. Как об этом услышал, я сразу у дяди Жоры тележку выпросил и к тебе, значит…

— А весной, что, они нам дождь запретят? — Юлька не унималась. — На любой дождь тоже вечно кто-нибудь жалуется.

Степной только плечами пожал:

— Не было про это разговора. Не знаю…

— Что же нам теперь делать? — Юлька бегала по комнате и заглядывала в окно. — Смотри, снега уже почти совсем не осталось! Позавчера такие огромные сугробы намело, а сейчас земля везде просвечивает.

— И ведь все из-за нас, капризных человечков, — философски заметил Смирнов.

— Степушка, ты же умный! Давай что-нибудь придумаем! — Юлька дергала лучшего друга за рукав.

— Да что тут придумаешь… — размышлял вслух Смирнов.

— Ты ведь уже что-то задумал, да? — проницательно посмотрела на него Юльча.

— Ну, давай попробуем, запустим акцию в Сети… Где мы сейчас много народу соберем? Только что в Интернете и можно людей застать.

— Какую акцию? — не понимала пока Юлька.

— Ковалева, ты сама посуди, — многозначительно начал Степа. — Если из-за наших человеческих претензий к погоде и природе все началось, то, может, и исправить ситуацию можно так же — силой слова. Ты же поэтка, должна знать. Вон, смотри, как снеговика от ужастиков и новостей морозит — работает же! Надо просто дать людям возможность высказать благодарность, там, и еще всякое хорошее по поводу снега…

— Точно! — завопила от радости Юля.