Новогодние криминальные истории

Кому нужна его елка, которая уже упоительно пахла в домашнем тепле и расправляла толстые упругие зеленые иголки – Федор долго и дотошно выбирал елку с плотными и твердыми ветками, а не какую-то там худосочную! – и пакет с мандаринами, и дурацкие «Киндер-сюрпризы», которые он ненавидел, но покупал, потому что его дети, как и все остальные дети, павшие жертвами телевизионной рекламы, эти «сюрпризы» обожали, и буженина, и сыр, и то, что он приехал в восьмом часу, а не в двенадцатом, и то, что на работе он выпил только один бокал шампанского, – все это оказалось никому не нужно.

В довершение предпраздничного вечера выяснилось, что у жены не отвечает мобильный телефон.

Он не отвечал ни в девять, ни в десять, ни в одиннадцать. К часу она приехала, и они поссорились так, как не ссорились никогда за долгие шестнадцать лет совместной жизни.

А наутро выяснилось, что из сейфа в его кабинете уперли все деньги.

Блеск. Вот Новый год так Новый год. Просто петь хочется от радости.

Федор покосился на Катю, которая маялась рядом. У нее вечером самолет, вспомнил он. Она летит куда-то далеко, опробовать новую доску для серфинга и нового любовника.

– Ты ушла раньше, чем все уехали, или позже?

– Ребята-программисты раньше ушли, – подумав, сообщила Катя, – а остальные еще оставались. А что? Ты думаешь, это кто-то из наших?…

– Из каких же еще! – сказал Федор с досадой. – Конечно, из наших! Мы на четвертом этаже, внизу охрана, на этаже пост, если бы кто-нибудь полез, охрана бы сразу доложила и ментов вызвала! Ты не спрашивала, никаких ЧП ночью не случалось?

– Нет, – подумав, сообщила Катя, – не случалось. Можно у Дмитриева уточнить, но мне никто ничего…

– Вот видишь. Никто и ничего. Значит, наши. Черт бы их всех…

В коридоре перед дверью его кабинета стояла небольшая любопытствующая толпишка испуганных сотрудников. Дверь украшала блескучая гирлянда, в середине – синтетический елочный венок с какими-то красными гроздьями. Широко шагая, Федор дошел до двери и захлопнул ее прямо перед носом у сотрудников. Синтетический венок содрогнулся, будто от отвращения.

– Кто, кроме тебя, вчера тут… веселился? Я уехал, когда были Олег Бойко, программисты, как их… Толя, Коля и Игорь…

– Толян, Ники и Гарик, – поправила Катя и улыбнулась. Программистам было чуть за двадцать, и ей казалось, что она старше их лет на триста.

– Да. Толян, Колян, то есть Ники, и Гарик. И еще эти две новенькие из рекламного отдела – Валя и…

– Галя, – подсказала Катя, и Федор посмотрел на нее подозрительно – не смеется ли она над ним. Она внимательно изучала свой маникюр – и не думала смеяться.

– Валя и Галя, – согласился Федор, – а еще кто?

– Дмитриев приехал из типографии. Кстати, никакой макет он не привез, конечно. Какой макет, когда до Нового года два дня!.. Там все пьют давно. Юра с нами сидел. Я решила, что в машине его держать – свинство.

– Свинство, – согласился Федор. Юрой звали Катиного водителя. – Больше никого?

– Уборщица пришла. С ведром. Она собиралась полы мыть, но ее тоже угощали, потому что она рано явилась, еще никто не расходился.

Федор снова посмотрел в сейфовое нутро и вдруг взбеленился:

– Какого хрена там эта бутылка стоит?! Кто ее в сейф поставил?! Кому в голову пришло коньяк в сейфе держать?!

– Тебе, по-моему, – ответила Катя невозмутимо, – я ее туда не ставила, это точно. А ключи только у меня, у тебя и у Дмитриева.

Ключи. Конечно. Как это он сразу не подумал?

Федор вытащил из кармана носовой платок, очень белый и твердый от крахмала, и сразу расстроился. Платок ему сунула жена, еще когда в их жизни все было хорошо и они не знали, что вскоре решат разводиться. Придерживая платком полированную дверцу, он подвигал ее туда-сюда, глядя очень внимательно.

– Посвети мне.

– Как?

– Лампой – как, как! Возьми у меня со стола лампу и посвети.

Никаких отпечатков на дверце не было. То есть вообще никаких.

Ерунда какая-то.

– Кать, – сказал Федор и сунул платок в карман, – поставь обратно лампу и давай всех сюда.

– Кого – всех? – не поняла она.

– Своего водителя, Дмитриева, Олежку Бойко, Галю с… Валей, уборщицу с ведром, Толяна, Ники и Гарика. Сама тоже приходи.

Катя посмотрела на него настороженно:

– Будешь следственный эксперимент проводить?

– Я буду проводить дознание, – буркнул он, – меня не устраивают воры в офисе. А тебя?

– Меня вызывать не надо, – сказал от двери Олег Бойко, – я уже давно здесь. А братва только пришла. Курит и происшествие обсуждает. Я могу сходить. Или ты их приведешь, Кать?

– Приведу, – пообещала заместительница.

– Ты что, Федя? – спросил Бойко и сел верхом на стул. – Думаешь, тебя кто-то из моих архаровцев обокрал?

– Я не знаю.

– Они хорошие ребята, – сказал Бойко уверенно, – дай мне сигарету. Они отличные ребята. Малость с приветом, конечно, но – отличные. Ты не смотри, что они говорят как умственно отсталые и одеты черт знает как! Это у них так теперь принято. Один браслеты носит серебряные, второй косу отрастил, а третий в одном свитере полгода ходит. Я ему вчера говорю: «Гарик, ты бы его хоть постирал, смотри, все обшлага белесые от пыли», а он мне…