Новогодний детектив 2008

– Да, Кирюша, непременно куплю. А ты где? – щебетала в трубку Маша.

– Маш, у меня, говорю же, что-то с машиной. Ну, блин, замордовался весь! Маша, прикинь – такая маленькая хрень отломилась, а нигде не купишь. Маш, ты меня слушаешь?.. Сейчас найду ее и сразу к тебе. Говорят, в «Магде» есть. Придется туда. Но это минут двадцать, а потом моя «Маздочка» будет, как новенькая, и мы с тобой полетим тебе за платьем. Ты через двадцать минут будешь готова?

– Буду-буду-буду! – кокетливо запела Маша. – Жду!

Она отключила телефон и пришла на кухню:

– Я ж просила котлеты, а не картошку. От нее ж толстеют!

– С этой не потолстеешь, – поморщился Аркашка. – И потом, тебе-то что бояться? У тебя классная фигурка!

За такие слова можно было расцеловать даже Аркашку.

А уж когда он выставил на стол шипящую сковороду с жареной картошкой, Маша готова была хоть трижды его чмокнуть, да звонок помешал.

– Маш! – удивленно хлопал ресницами Кирилл. – А говорила, что будешь готова!

– А я подготовилась! – поиграла ямочками Маша. – Проходи, картошку будешь?

Кирилл прошел на кухню, но, завидев Худорукова, поморщился.

– Чего это, Мария, у тебя гостей с самого утра… навалом просто!

– Садись, – вытянула ему стул Маша. – Рассказывай, как вы Макса-то убили?

Кирилл уже взял вилку, но после слов Маши вилка с легким звоном брякнулась на пол.

– Ой-й-й-й, ну какой нынче мужик нервный пошел, – поморщилась дама. – Что ты, я не знаю, право! Сиди спокойно и рассказывай – как и из-за чего вы с Магдой убили Макса.

– Не знаю никакой Магды, – пробурчал Кирилл и отвернулся к окну.

– Ну-ка, ну-ка, ну-ка… – насторожился Худоруков.

Он даже забыл про картошку, ссутулился и стал надвигаться на Кирилла.

– Расскажи-ка мне, кого это ты грохнул?

– Да пош-шел ты! – Тот криво дернул губой.

– Точно! – тут же согласился Худоруков. – Пошел бы… только вместе с тобой. Давай-ка, сокол, поднимайся, пойдем вместе, оставим девочку завтракать, она голодная совсем. А мы с тобой… Да поднимайся ж, говорю!

И хиленький Худоруков резко выдернул из-за стола Кирилла Громова.

– Да ты… ты офигел, что ли?! – Тот захлебнулся от негодования. – Топай сам! Сейчас как… Да отцепись! Во, блин, клещ!! Расскажи ему! Знаешь, где я тебя видал! Ха!.. Да отцепись же! Да кто ты такой! Сейчас браткам звякну, они тебя уроют, чучело!

Маша спокойно ковыряла вилкой в сковороде и только тихо качала головой:

– Ой, дура-а-ак… Громов, это же не чучело, это же Худоруков! Ведущий оперативник нашего Советского РОВД, ну надо ж знать!

Кирилл Громов сник, и только прошептал:

– Ну блин… Новый год!

* * *

То ли родительница Олега Андреевича жила в другом городе, то ли матушка заневестилась, но ночь Маше предстояло провести одной. Потому что Наталья Викторовна отзвонила, сообщив, что именно сейчас они наконец-то добрались до родни, а потому Машеньке следует послушно лечь баиньки и есть котлетки из холодильника. Машенька прилежно пообещала выполнить все, что маменька велит, пожелала спокойной ночи, после чего выслушала возмущенную тираду на тему «О каком спокойствии может идти речь в самую что ни на есть предновогоднюю ночь!».

После разговора стало тоскливо. Да и в самом деле – ночь-то предновогодняя! Завтра вся страна будет визжать, плясать, орать и веселиться, и только одна Маша «есть котлетки»! Все рухнуло. А какой праздник намечался…

Было уже около двенадцати ночи, когда в двери позвонили.

– Кто? – грозно спросила Маша.

– Это я, открой…

В этот раз она впустила его охотно – тем более что весь день не могла найти себе места.

– Ну, Аркашка, рассказывай! Узнал что-нибудь? – нетерпеливо теребила гостя Маша.

Тот по-свойски прошел в кухню, поставил на стол полные пакеты.

– Вот… а то ты небось и в магазин не ходила?

– Худоруков! Ты мне… пакетами уши не затыкай! Отвечай! Что там Громов? Сознался?

– Даже быстрее, чем ты думаешь… – мстительно усмехнулся Аркашка. – Наши ребята еще не подъехали, а он уже всю вину на эту Магду спихивал.

– Ну рассказывай же, давай! Ну, чего ты тянешь-то?!

– Там мороженое растает. – Аркадий снова уткнулся в пакеты.

– Сейчас точно убью… – сжала губы Маша и заиграла желваками. – Прямо вот этим поленом. Мороженым!