Новогоднии Город 2015 (СИ)

Темные волосы и брови, кожа не светлая и не темная – в меру смуглая, а глаза… таких синих глаз она не видела никогда. Таким синим бывает море перед штормом, таким звеняще синим бывает осеннее небо в солнечный полдень, такими насыщенно синими бывают тени прогалин, когда недолгое весеннее солнце уже уступило дорогу сумраку.

Римма не поверит, скажет, выдумала. Скажет, ты увидела старого, лысого и рябого мужика, а мне рассказываешь про красавца, чтобы не обидно.

Но ведь не выдумала Янина – ни одной детальки не выдумала! В углу тикал состоящий из крупных пикселей счетчик – смотреть на фото ей осталось две минуты и четырнадцать секунд. И не имени, ни адреса, ни телефона, ничего – следовало ожидать.

Но лицо! За то, чтобы хоть раз увидеть это лицо, Янина отдала бы куда больше пяти тысяч – она с радостью поделилась бы годом жизни лишь бы только знать, что именно таким прекрасным ликом обладает ее суженый.

Суженый. Ее. Идеальная вторая половина. Не зря ехала, не зря, узнала – он есть!

Одну-единственную вещь (самую правильную и логичную за весь сегодняшний вечер) она все-таки сделала – достала из сумки сотовый и изображение сфотографировала – успела до того, как в комнате погас свет. Сначала разволновалась – а можно ли? Не заставят ли стереть? Потом утешилась мыслью о том, что за пять тысяч можно получить хотя бы копию экрана – вещественное доказательство ее здесь пребывания.

Синеглазый, красивый, серьезный, чуть хмурый. Чем же она будет его кормить, когда встретит? Чем поить? Как называть? Она научится, всему научится…

Шуба уже стекла, высохла и вновь распушилась. В комнатенке нагнелась жара; следы на полу высохли – будто и не было ее, Янины, тут.

Обратно через холл, не в пример тому, как мялась, когда только вошла, она бежала быстро. Теперь можно и назад, в теплую компанию, к праздничному столу.

*****

Для кого-то он – идеальная вторая половина.

Эта мысль не укладывалась в голове.

Логан никак не мог заставить себя вернуться в зал, стоял теперь у кухонного окна, курил, смотрел на белую мечущуюся за стеклом россыпь; тянулся в открытую форточку дым.

От нагроможденных в раковине тарелок плыли и смешивались разнообразные ароматы – салатов, лимона, мяса, печеного картофеля и еще Бог знает чего; аппетит у хохочущей из другой комнаты компании только разрастался – впереди много блюд, успеет поесть и он сам.

Решилась ведь… В этот странный вечер неизвестная ему женщина решилась приехать в один из офисов «Второй половины», заплатила деньги и сделала запрос.

И попала на него.

Вот где совпадение…

Где находился тот офис? Будет ли он его искать? Будет? Готов ли?..

Со спины кто-то подошел – тихонько скрипнул под грузным телом паркет. Оперлись о подоконник широкие ладони, подались вперед могучие плечи, звякнули на кончике косы бусины.

Эльконто.

- А я знаю, чего ты тут стоишь, - улыбнулся друг. Говорил он тихо; дохнуло вином, - тебе скучно с нами.

Дэйн по-своему истолковал нежелание Логана сидеть за столом, по-мужицки.

- Думаешь, мы все прогнулись, раз с бабами, да? Размягчились? Поддались на их уловки, сменили темы разговоров, осопливели…

- Да я так не…

- Думаешь, я знаю. Я и сам раньше так думал. Что бабы… Что от них только одни проблемы. Но так бывает, только пока не встретишь свою.

Теперь они вместе смотрели на снег; старый год заканчивался, уходил, метя улицы полами белой снежной юбки. О чем думал снайпер, Эвертон не знал – сам он все думал о таинственной незнакомке, о том, что, если бы не браслет, мог бы так и не узнать, что она искала его.

- Сначала думаешь, что без них жить нельзя, - монотонно гудел рядом Дэйн, - потом думаешь, что без них жить и надо. Потом ищешь особенную, потом сдаешься и не раз, а потом находишь ее.

- Не все находят.

- Не все. Но тот, кто находит, становится счастлив. Не соплёй, не размазней, но становится счастлив. Как должно быть. Потому и темы за столом другие.

- Да я не… - «не поэтому ушел», вновь хотел возразить Логан, «не из-за тем». Хотя не сам ли о них думал? Но почему-то вновь оборвал сам себя. На него смотрели светло-серые глаза с легкой примесью голубизны – смотрели глубоко, задумчиво. А хмелек – тот играл лишь на поверхности.

- Нам везет, Логги… - белобрысый балогур еще ни разу не называл Логана этим именем – получилось как «Локки» - инородный Бог, вечный шутник. – Кто-то смотрит за нами, знаешь? Для каждого из нас находит свою.

- А свою ли?

- Ты узнаешь, когда увидишь ее.

«Я не увижу». Если не буду искать. А я, может быть, не буду. Потому что одна – это насовсем, это конец свободе.

Снайпер читал его мысли по лицу, а потому с улыбкой, но как-то тяжело и наставительно покачал головой.

- Ты все увидишь, – повторил он с несвойственной ему загадочностью и отсутствием прямоты.  – А пока не сиди один, ни к чему. Пойдем в зал, там хорошо. Там и думай свои думы, там мы рядом, если что. Свечи скоро жечь будем…

Логан уловил скрытый во фразе смысл, принял поддержку. Улыбнулся, затушил окурок в пепельнице, поправил висящую на плече сумку.

- Пойдем. А то я, кажется, проголодался.