Новогодний Подарок (СИ)

— Дяденька следователь, — вновь раздался в трубке слезливый мальчишеский голосок, — скажите, пожалуйста, как мне Сергея Александровича найти? Он мне прошлый раз сказал: «если что случится, парень — звони» и номер своего мобильного дал, только Власка его номер выбросила, сказала, что нам чужой дядька не нужен. А я думаю, что Сергей Александрович мне совсем не чужой: мы с ним и с Инной Палной в Макдоналдс ходили, и на праздничные развлечения тоже и даже приз выиграли за бег в мешках… А еще кораблики строили — целый флот. Вот я и подумал, какой же он мне чужой, раз мы с ним подружились.

— Сейчас, Витя, я найду его телефон… — Федин поискал в записной книжке телефон Дорохова и продиктовал его мальчику — он всегда дублировал свои записи: мало ли что случится с телефоном, а лишаться нужных номеров довольно неприятно. — Хочешь, я сам позвоню Сергею Александровичу и обо всем расскажу?

— Не, я сам, — довольно бодро ответил мальчик, быстро учась самостоятельности.

— Ну, смотри, сам — так сам. Только пообещай мне позвонить, Виктор, как только что-нибудь станет известно о твоей маме.

— Ладно, дяденька следователь, позвоню.

Пожалев, что за эти несколько дней он так и не поговорил с вдовой Ватутина, Федин положил трубку, но сосредоточиться на работе уже не смог: предчувствие беды ледяной рукой сжимало его сердце — ох, не к добру эта Валентина Николаевна бросила детей одних! Не к добру!

Достав из ящика стола свой блокнот с записями, он полистал странички.

— Борис Яковлевич у нас кто? Ага, нашел… Борис Яковлевич Либман — юрисконсульт транспортной фирмы Ватутина. Зачем Валентина Николаевна могла поехать к юристу, да еще на свою бывшую квартиру? И почему Властелина решила искать мать именно у Бориса Яковлевича? И главное, какое отношение юрисконсульт фирмы имеет к семье хозяина?

Эти вопросы не давали Федину покоя.

Он вспомнил свою недавнюю встречу с Либманом — типом весьма ушлым и скользким, хотя Федин сразу же отметил его холеное обаяние и вежливую небрежность — дамы должны любить такого мужчину.

После вежливых расшаркиваний Борис Яковлевич во всех красках обрисовал ему картину случившегося в семье Ватутиных, ссылаясь при этом на других людей, имена и телефоны которых Федин тщательно записывал в свой блокнот. Ничего в словах и действиях юриста не насторожило Федина, ничего, кроме его реакции на генетическую экспертизу останков мужчины, сгоревшего в машине Ватутина.

— Зачем нужна эта экспертиза? — искренне удивился Борис Яковлевич — профессиональная сдержанность на этот раз его подвела. — Разве без нее не все ясно?

Сидящий напротив Федин явственно ощутил испуг, волнами исходивший от преуспевающего юриста. Что за странные вопросы он задал — ему ли не знать, для чего нужна генетическая экспертиза.

— Надо быть уверенным на сто процентов, что Георгий Рудольфович Ватутин именно тот сгоревший в машине человек.

— Ну да, ну да, — забубнил Борис Яковлевич, стараясь придать лицу безмятежное выражение, — только подвергать детей такой процедуре, по-моему, бесчеловечно.

— Не согласен — ничему болезненному подвергать детей не надо: для экспертизы достаточно волоска или немного слюны ребенка.

— И вы уже взяли… образцы тканей сгоревшего в машине человека?

— Нет, не успели… — Федин соврал, желая посмотреть на реакцию Бориса Яковлевича, в одну минуту попавшего из добропорядочного свидетеля в главные подозреваемые по делу. — Надо поехать в морг при местной больнице, да времени не хватает. Может, составите мне компанию?

— Я??? — Борис Яковлевич, как ужаленный, подскочил в кресле, бледнея прямо на глазах. — Простите великодушно, но занят. Очень занят.

Наглое и циничное вранье Федина в этот же день дало неожиданный результат: вечером ему позвонил служитель морга и сообщил, что тело сгоревшего в машине человека в этот же день кремировали.

— Кто же это разрешил? Помнится, мы с вами договаривались, что вы тело побережете.

— Так не моя смена была, гражданин следователь! Я бы вам обязательно позвонил! Но из полиции насчет тела никаких официальных указаний не поступало — вот мой напарник и распорядился… К тому же сама жена приезжала, гражданин следователь. Санек сказал, что спешила очень — вот в этот же день и кремировали.

— Точно жена?

— Жена, жена — я лично квитанцию смотрел.

«— Хорошо, что я образцы тканей с тела взял и соответственно оформил, а то бы… Чего же ты так испугался Борис Яковлевич? И как же тебе так быстро удалось заставить обиженную на мужа вдову столь поспешно действовать… в твоих интересах? — размышлял тогда Федин, но ни одной стоящей версии в голову не приходило».

И вот спустя два дня ему снова приходится возвращаться к этим же вопросам.

Что могло связывать Бориса Яковлевича Либмана и Валентину Николаевну Ватутину? Уж точно не дела компании мужа. Кто на кого имел влияние? Скорее всего мужчина на женщину — в этот же день тело погибшего супруга кремировали. Вот поэтому дочь Ватутина на поиски матери поехала именно к юрисконсульту компании — даже ребенок знает об их тесном «сотрудничестве».

26

Звонок от Бориса Яковлевича лишь обострил ситуацию.